Рассказы (публикации 2009–2017 годов)

— Да, — ответила медсестра, — но ведь в Израиле это не принято. Мне кажется, что даже профессора после суда не особенно одобрили ваше поведение.

Забавно, что много лет спустя почти такое же я услышал из уст замечательного человека, профессора Арье Эльдада:

— По-моему, к сожалению, мы с тобой единственные в Израиле профессора, если можно так выразиться о двоих, которые не берут гонорара у своих пациентов.

Ну, что же, печально.

Но я отвлёкся от заключения, или вернее — отзыва, который попросили у меня приятели. Мне показалось, рассказанное убедило их в том, что даже профессиональное заключение врача по поводу далёкой от научной, простой популярной публикации врача в ненаучном журнале, не привнесёт ничего, кроме никому не нужных обид.

Более подробно разворачивать тему мне не хотелось. Если бы речь шла только о шарлатанстве в медицине, то вообще не было бы никакой дискуссии. И меня вполне обоснованно можно было упрекнуть в увиливании. Но автор, возможно, неумышленно, не изучив соответствующей литературы, причислил к шарлатанству некоторые методы врачевания, статистически достоверно доказавшие успешность. Иногда эти методы действительно по-шарлатански не включёны в традиционную медицину.

Но это уже другой вопрос.

14.04.2013 г.

И ещё голограммы

(А куда от них денешься, если даже после книги «Голограммы» и подборки «Новые голограммы», опубликованных в «Заметках», они продолжают возникать?)

Два сапога пара

Не скрываю. В отличие от тебя, брал у своих пациентов деньги. Тонзилэктомии, особенно в летние месяцы, делали меня действительно богатым человеком. Говорили, что произнесенная мною фраза стала чуть ли не анекдотом. Как-то одна из мам спросила меня, когда лучше всего удалять гланды у ребёнка, зимой, или летом? Я ответил ей, что лучше всего, когда есть деньги. Возможно, кто-то капнул на меня в горздравотдел. А заведовала горздравотделом невероятная стерва. Говорили, что без взятки врача на работу она ни разу не определяла. Так вот, эта дама вызвала меня к себе на ковёр. Пришёл. Она сразу обрушилась на меня:

— До меня дошли слухи, что вы берёте у пациентов деньги за операции.

— Доктор, — ответил ей я, — слухам не обязательно надо верить. Вот до меня дошли слухи, что вы берёте взятки. Я должен верить этим слухам?

Взаимопонимание способствовало тому, что мы расстались мирно.

Понимание

До выезда в Израиль оставались считанные дни. Свободное время исчислялось редкими секундами. Но он всё же пришёл в институт, в котором работал научным сотрудником «до ухода в подполье», до увольнения, а затем работы электриком на водонапорной башне. В лаборатории попрощался с бывшими сослуживцами. Торопился страшно. Ещё один бывший товарищ по работе, которого не было в лаборатории, стоял в коридоре и разговаривал с незнакомым мужчиной. Остановился. Как не попрощаться с таким человеком? За годы совместной работы между ними почему-то не возникло дружбы, хотя было удивительное, просто необъяснимое взаимопонимание! Многократно им стоило только обменяться взглядами, не проронив ни слова, и всё становилось ясным. Он ждал, пока незнакомец освободит место. Но разговор продолжался. А время уже давно на исходе. Не выдержав, попросил прощения и обратился к бывшему сослуживцу:

— Хочу попрощаться с вами.

Тот внимательно посмотрел на него:

— Мы не сработались?

— Не сработались.

— Счастья вам, дорогой, и удачи.

Они крепко пожали друг другу руки и разошлись.

Справедливость

Он подъехал к перекрёстку в тот самый момент, когда лейтенант милиции остановил военный грузовик, проехавший на красный свет. Стодвадцатикилограммовый двухметроворостый полковник в гражданской форме выбрался из своей «Волги» и с интересом наблюдал за тем, как автоинспектор распекает солдатика, водителя грузовика. В конце концов, запас гневного красноречия у лейтенанта исчерпался. Грузовик двинулся в путь. Полковник втиснулся в свой автомобиль.

Тут к нему подошёл автоинспектор.

— Так, гражданин, с вас три рубля.

— Это за что же?

— Как это за что же? Не стану же я брать деньги у солдата!

Автомобиль долго раскачивался от хохота полковника.

Представление

В Киев приехал Лев Давидович Ландау. Объявили его лекцию в университете. Я представил себе, сколько народу набьется в зал, и пришёл за полчаса до начала, чтобы занять место в Большой аудитории физического факультета. Предположение моё оказалось реальным. И всё же мне удалось втиснуться на ступеньку прохода почти в самом верху амфитеатра, заполненного сотнями желающих услышать Ландау, предусмотрительных не менее меня.

Точно в оповещённое время внизу за низенькой балюстрадой появились Ландау и заведующий кафедрой теоретической физики университета академик Соломон Исаакович Пекарь, заговоривший неспешным обстоятельным баритоном: