Рассказы сновидца

Пока старый продавец, — странно походивший чертами лица на старика, который первым показал мне заветную дверцу в глубине лавки, — спал, я прошел в глубину его глинобитной хижины. Там было что-то вроде двери, висевшей на кожаных петлях; я толчком распахнул ее и — ура! — снова оказался под знакомой вывеской у задней и магазина. Оборотная сторона Проходной улицы не изменилась, и как ни далека, как ни фантастична была эта травянистая улица с ее пурпурными цветами, золотыми шпилями и краем мира, пролегшим сразу за противоположным тротуаром, все же я вздохнул с облегчением, увидев что-то знакомое — то, что уже видел раньше. Я думал, что навек потерял мир, который всегда знал, но, оказавшись на оборотной стороне Проходной улицы, воспринимал свою потерю не так остро, как тогда, когда стоял на руинах Лондона, где со всех сторон меня должны были окружать знакомые вещи; теперь, во всяком случае, мне было легче обратиться мыслями к Стране Грёз, и я сразу подумал о Сарануре. А когда я снова увидел аккуратные домики, на душе у меня стало совсем легко, и одиночество не охватывало меня даже при воспоминании о черном коте, хотя он только и делал, что насмехался надо мной, что бы я ни говорил.

И когда я встретил старую ведьму, я тотчас сказал ей, что потерял свой мир и теперь намерен провести остаток своих дней во дворце Сингани. И первым, что ответила мне ведьма, было:

— Ну конечно! Ведь ты открыл не ту дверь! — И голос ее звучал почти сочувственно, ибо она видела, как мне плохо.

А я сказал:

— Это действительно так, но ведь улица-то одна и та же, верно? Однако когда я вышел с той стороны, я увидел, что все изменилось. Лондон пропал, и с ним — люди, которых я когда-то знал, дома, в которых порой проводил время, и всё… А еще я ужасно устал.

— Но зачем тебе все-таки понадобилось выходить не в ту дверь?

— Ах, какая разница!.. — ответил я и пожал плечами.

— Значит, никакой разницы? — едко сказала ведьма.

— Ну хорошо, я хотел поскорее попасть на угол Проходной улицы, чтобы вернуться к лодке, которую оставил у набережной, — объяснил я. — А теперь и моя лодка, и набережная Виктории, и… и…

— Некоторые вечно куда-то торопятся, — вставил старый черный кот, но я был слишком расстроен, чтобы сердиться, и ничего не ответил.

А старая ведьма сказала:

— Ну и куда мы пойдем теперь, а?.. — Она разговаривала со мной, как няня разговаривает с очень маленьким ребенком, и я ответил:

— Мне некуда идти.

Тогда ведьма спросила:

— Чего тебе хочется больше: вернуться домой или отправиться во дворец из слоновой кости?

— У меня болит голова, — буркнул я, — и я никуда не хочу! Я устал от этой Страны Грёз!..

— Тогда подумай, что будет, если ты попробуешь выйти через правильную дверь, — сказала ведьма.

— Ничего хорошего не будет, — возразил я. — Все, кого я знал, давно умерли или исчезли, а в лавке теперь продают черствый хлеб и ржавые топоры.

— Что ты знаешь о Времени? — спросила ведьма.

— Ничего! — ответил старый черный кот, хотя с ним никто не разговаривал.

— Ну, беги же!.. — подсказала ведьма.

И я повернулся и медленно побрел назад на Проходную улицу. Я чувствовал себя усталым и совершенно разбитым.

— Что он вообще знает? — произнес за моей спиной старый черный кот, и я знал, что он скажет дальше.

Кот выждал немного, потом проговорил раздельно и громко:

— Ни-че-го!..

Тут я обернулся через плечо, но он уже шествовал к домику.

Оказавшись на Проходной улице, я нехотя отворил дверь, через которую только что вернулся. Никакого смысла в этом я не видел; от усталости я совсем отупел и просто исполнял то, что мне велели, но едва я оказался внутри, как тотчас понял, что это — та же лавка и за прилавком стоит все тот же сонный, старый продавец, который торговал идолами. Я так радовался окружившим меня знакомым и привычным вещам, что купил у него какую-то уродливую статуэтку, которая была мне совершенно не нужна, и поскорее вышел из лавки. И когда на углу Проходной улицы (которая выглядела точь-в-точь как раньше) таксомотор на моих глазах врезался в двухколесный кэб, я сорвал с головы шляпу и закричал «Браво!».

Оттуда я сразу отправился на набережную и увидел свою лодку и величавую Темзу, полную привычного мусора. Сев на весла, я поднялся вверх по течению, купил за пенни первую попавшуюся газетенку (мое отсутствие длилось, по всей видимости, не больше одного дня) и прочел ее от первой до последней строчки — включая рекламу патентованных средств от неизлечимых болезней и прочее. В конце концов, я дал себе слово, что когда немного отдохну, то обойду пешком все известные мне улицы и позвоню всем своим знакомым и друзьям. А еще я решил, что впредь удовлетворюсь полями, которые мы знаем.

РАССКАЗЫ О СМЕТЕРСЕ и другие истории

ДВЕ БУТЫЛКИ СОУСА