Читаем Рассказы старого лешего полностью

Дорогой Мурзик! Вот ты лежишь под садовой скамейкой, лежишь грустный, даже иногда тихонько повизгиваешь. Загривок у тебя в засохшей крови, задняя лапа распухла, и ты с трудом на нее наступаешь. Как все это грустно! Что заставило тебя броситься в бой с базуринскими собаками? Их две, а ты один. Это нечестно с их стороны. Да, ты храбрый пес. Ты настоящий герой! Тебе показалось, что базуринские собаки могут укусить Маришу, и ты не рассуждая бросился на них. Это, конечно, хорошо. Это по-джентльменски — защищать своего друга. Раны твои заживут, но слава останется. Слава храброго, честного пса. Да, в этом случае ты прав, но что заставляет тебя постоянно враждовать с соседом? Ты прекрасно знаешь, что Абас твоих хозяев не кусает, да и Пальма тоже, а вот твою обожаемую Бобочку она не любит. Ты за нее заступаешься? Ты герой, Мурзик! Но как было бы хорошо, если бы вы жили дружно со своими соседями. Бери пример с меня — я ведь не грызусь с Сергеем Сергеевичем, не катаюсь с ним по земле в отчаянной схватке. Если мы иной раз и порычим немного друг на друга, то все же до драки дело не доходит, и мы друзья. Так и ты. Подойди к Абасу, поверти хвостиком и отойди в сторону! Это мой дружеский совет!

<p>ЗА ГРИБАМИ</p>

Субботнее утро обещало ясный день без осадков. Надо скорей-скорей собираться, напиться чая и катить в лес. Таня спешно заправляет свою голубую «Волгу», роется в ее кишочках, поит водой. Машина, пятясь, выезжает со двора, развертывается, и все залезают на свои места. Багажник забит корзинами для грибов, в авоське куча яблок; дедушка, обязанность которого сторожить машину, забрал альбом, акварель, складной стульчик и сел рядом с Таней. Мурзик с радостными воплями уже давно мечется внутри машины, перелезая с одного сиденья на другое, и торопит Таню скорей ехать. Всем хочется побродить по лесу, набрать грибов, у всех радостные лица. У всех, кроме несчастной Бобочки. Она с тоской видит, что в машине уезжает дедушка, и она остается дома без своего любимого друга. Бобочка бросается вслед за уходящей машиной, она мчится за ней из последних сил, но ее коротенькие лапки не могут соревноваться с этим чудовищем, уносящим дедушку. Бобочка скоро отстает и печально смотрит вслед убегающей «Волге».

Всех счастливее в это летнее утро был Мурзик. Он сидел рядом с дедушкой и смотрел в открытое окно. На его мохнатой мордочке расплылось блаженство. Мелькали мимо кусты, деревья, дома. От машины с криком отлетали куры, иногда мелькали собака или кошка, тогда глаза у Мурзика загорались, он до половины высовывался в окно и успевал разика два брехнуть. Машина мчится. Скорей, скорей. Навстречу едут мотоциклы, «москвичи», даже автобусы, люди просто идут пешком, с полными корзинами — это все грибники.

Мы, конечно, опаздываем, и грибы уже все собраны, остались только пеньки от срезанных ножек. По обочинам дороги иногда стоят машины, иногда видно запрятанную в кустах «Волгу» или «Победу». Много людей уже побывало в лесу, обобрали грибы. Вряд ли найдешь белый гриб! Но ведь лес велик, и к тому же кому какое счастье.

Машина сбавляет ход и начинает спускаться с шоссе в лес. Заехали в укромный уголок и остановились. Девочки выпрыгнули, и Катя уже нашла подберезовик. Все забирают корзинки, дедушку сажают на складной стульчик, дают альбом и все прочее и оставляют караулить «Волгу». Мурзик радостно носится по лесу, перебегая от одного грибника к другому. Дедушка тихо сидит и с удовольствием рисует мохнатые ели, пни, маленькие елочки, собравшиеся в кучку и о чем-то перешептывающиеся между собой, ствол старой березы, сухой, с наплывами и грибными наростами. К дедушке приближается стадо. Слышны окрики пастуха, хлопки пастушьего кнута, мычанье коров. Вот показалась первая корова, за ней другая, третья. Увидя сидящего человека, коровы сворачивают и, не интересуясь живописью, обходят стороной. Пастух, молодой парень, мельком взглянул и прошел равнодушно, как мимо гнилого пня. Из всего стада только одна молодая телка остановилась, любуясь написанным пейзажем. Постояла и пошла, переживая увиденное.

Два часа я писал пейзаж. За это время мимо меня прошел только один грибник с полупустой корзиной.

— Нешто это лес? Одни окурки да конфетные бумажки… Вот у нас в Белорусии! Грибов!!! Ступить негде. Да все белые, белые. Мы черных грибов и не берем. А тут… Тьфу! Смотреть противно! — Грибник плюнул и поплелся дальше.

Мои, видимо, зашли далеко. Я два разочка гуднул машиной. Сижу слушаю. Неожиданно появилась Наталия Александровна. В корзине у нее немного грибков. Все больше опенки да сыроежки и разные красивые сучочки и мхи, наплывы, лишаи.

— А какой я нашла чудесный наплыв на березе. Громадный, похожий на голову какого-то диковинного зверя. Только он висит на дереве очень высоко. Не достанешь. Надо приехать сюда с пилой и спилить эту гнилую березу. Я место заметила и найду.

Выбежала Маришка. Сияющая. У нее в корзине пять белых и очень много опенков. Вышли Таня и Катя, у Кати белых оказалось пятнадцать. Катя побила рекорд. Все возбужденные, немного уставшие, голодные и довольные.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зеленая серия

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука