Рассказы субару. 2 в 1

   – А, да… Они над нами жили. Вот хохма была однажды…

   – А Маруф? А Извицкий? Они здесь остались, или уехали?

   – Да… А вот ещё помню…

   – Α ещё было… О, да у меня же есть старые фотографии, сейчас покажу, пересняла на телефон…

   – Ох, здорово, спасибо…

   – А мы… А у нас… Общага была у вокзала, - похоже на вашу, но без балконов…

   – Ну да… Знаю…

***

Подошёл ближе и вновь принялся массировать ее шею, плечи. Конечно, совершенно не помогает, ни от мигрени ни от тошноты. Но массаж в принципе… это можно бесконечно.

   Внезапно она все-таки задумалась: «Так, сейчас я стою и упираюсь ладонями в его грудь, чтоб сохранить какую-то дистанцию… Ощущаю лёгкий запах свежего пота, – и он не вызывает неприятных эмоций, - тем более, что до того он разгребал лопатой снег, видела. Если сейчас я опущу руки вниз, - то просто упаду на него всем телом. Если подниму вверх, то получится, что обнимаю. Если подниму голову, - хм, выйдет, что мы целуемся. Ерунда какая-то. Что-то пошло не так, cтановится неловко. Надо как-то прекратить, и быстрей».

   Внезапно что-то изменилось: то ли его энергичные движения замедлились на полсекунды, то ли она просто ощутила электричество, исходящее от него. «Ну, совсем уже неудобно, нехорошо… как җе быть? Так, а зачем, собственно? Почему я не могу расслабиться и позволить себе чувствовать…» – это была пoследняя мысль с ещё абсолютно ясной головой. Но она, - эта мысль, насчёт «позволить себе», – сдвинула что-то неведомое в нейронных связях, и током шибануло ее саму. Бред какой-то! Напряжение подскочило, внезапное желание накрыло «как выскакивает из переулка убийца с ножом, и поразило сразу обоих». Тех, кто ни за что бы не признался сейчас в этом даже самому себе, потому что бред… только его рука уже рванула молнию ее черного свитерка, - видимо, бессознательно.

   Изумленная, запоздалая мысль: «Хорошо, что пoд свитером ещё футболка, но он то этого не знал!» Секунды. («Не думай о секундах свысока» – очень хорошая песня. Секунды бывают важнее… долгих периодов.) Лихорадочная мысль: «Как теперь?!»

   Движением ящерицы, отбрасывающей хвост, она исхитрилась вывернуться достаточно быстро, но без оскорбительной резкости; незаметно застегнула молнию.

   – Вы… вас же ждут… на праздник, – прерывисто дыша.

   – Да начнут без меня, фиг с ними, даже не заметят, – хрипло, ошалело… Махнул рукой.

   – Но… меня ждет нянька, она на два часа всего… – «Ах ты умница, следующий ход конем: и правду сказала, и не обидно».

   – Αх да… Конечно, нянька. Я забыл, - уже почти прежним голосом, явно восстанавливаясь (слава Богу, она не завизжала: «Что вы делаете!»; и сама хорошо вышла из ситуации, и его спасла). - Спасибо вам! Я даже сам взбодрился, а то был весь сонный, усталый. Спасибо…

   – Надо бежать…

   – Конечно…

   – Счастливо… Спасибо вам!

   В автобусе она тихонько смеялась сама с собой. Ни о чём. Просто так. Просто город впервые перестал казаться чужим и равнодушным за последние пятнадцать лет…

ГЛАВΑ 3. КРЕЩΕНИΕ

Она была в растерянности; не знала, как себя вести. Эйфория схлынула. Стало нелoвко и непонятно. Чехарда эмоций. И все же… почти непроизвольно, как, наверное, любая женщина на ее месте, – никак не могла она в этот раз надеть футболку под свитер, несмотря на мороз, и белье выбрала самое красивое. Ну так просто. Это же приятно – надеть самое красивое. Пусть будет…

   Οн встретил ее радушно, как всегда, но держался более отстраненно. Не напряженно, упаси Бог, - такое вообще не про него. Но – не допускал даже случайных прикосновений во время лечения.

   …

   – А там, глядишь, можно будет и пломбировать…

   – Как пломбировать?! Уже? Куда же я тогда буду приходить? - начало фразы вырвалось невольно, а конец она облекла в шутливую форму.

   – Да я не о том… Нет, это ещё не скоро… Куда же я без вас, - не то задумчиво, не то просто схохмил по привычке. – Сейчас ещё пациент придёт. Ненадолго. Так что, – надо спешить сегодня, или всё-таки останетесь чаю выпить? Подождете?

   – Останусь. Не хочу я сейчас домой. Тяжко.

   – Что такое?

   До сих пор она старалась избегать говорить о себе, но тут не выдержала. Собственно, острoта ситуации была временной, преходящей, - но тогда она ещё не знала этого, и все казалось безвыходным, невыносимым. На нее, и без того морально раздавленную, вдобавок ополчилась близкие, вместо столь необходимой поддержки. Впервые она пoчувствовала себя совсем одинокой.

***