Рассказы. Том 2. Колдовство

Но меня здесь больше нет. Я быстро вылезаю из окна, потому что у меня уже достаточно неприятностей и я не люблю быть замешанным в фокусы или магические козни. Поэтому я не остаюсь, а спрыгиваю с карниза.

Перед этим мне кажется, что вижу вспышку молнии или что-то в этом роде, но я не уверен. Как бы то ни было, я еще раз оглядываюсь и вижу, что музейный зал пуст. На полу валяется много полицейских, вокруг стоят пустые доспехи, но в них ничего нет. Я ищу костюм Паллагина, но его нет. Так что я моргаю и направляюсь к грузовику, который увожу к чертовой матери.

Так оно и есть, и я много думаю по дороге домой. К тому же воздух помогает протрезветь, и я помню, что пьян практически с самого утра.

На самом деле, я был пьян еще до того, как встретил этого Паллагина, если конечно, вообще кого-то встречал, и это не мое воображение.

Потому что, когда я оглядываюсь на музей, я его больше не вижу, и мне кажется, что все это я высосал из воздуха и паров алкоголя. Это беспокоит меня, и я знаю, что все, что произошло в музее, не просочится в печать, потому что копы щепетильны в таких вопросах и, насколько они знают, ничего не пропало.

Потом я подумал, что, может быть, Тощий Томми Мэллун скажет мне что-то дельное, если я заскочу, поэтому по дороге домой я припарковал грузовик у его таверны и зашел внутрь. За стойкой никого нет, кроме Бертрама, и когда он меня видит, то очень вежлив.

- Я бы хотел поговорить с Тощим Томми, - говорю я.

Бертрам сглатывает. 

- Он лежит наверху, - говорит он. – На самом деле он не очень хорошо себя чувствует с тех пор, как ты ударил его в живот сего-дня утром.

- Ты хочешь сказать, что я ему врезал? – спрашиваю я. – Это сделал мой приятель.

- Вы пришли один, – говорит Бертрам. Он смотрит на меня долгим взглядом, но в заведении полно посетителей, поэтому я просто пожимаю плечами и ухожу.

Так что остаток пути домой я на взводе, потому что либо Бертрам мне врет, либо я спятил. И прямо сейчас я скорее объявлю себя чокнутым, чем признаю, что может случиться что-то настолько странное.

Так обстоит дело и со мной. Я трезв, и мне надоело гоняться за собственным хвостом весь день. Если я перестану пить, то больше не увижу рыцарей в доспехах с дурацкими историями о волшебниках и поисках. Я оставлю прошлое в прошлом и буду хорошим мальчиком.

Это меня устраивает, поэтому я ставлю грузовик в гараж.

А потом выхожу и снова начинаю ругаться.

Вдруг я точно понимаю, как это все произошло на самом деле.

Потому что в гараже стоит эта головокружительная кляча в маске, которую я приказал сэру Паллагину поставить в конюшню.

Вы не знаете кого-нибудь, кто хочет задешево купить лошадь? Ей всего тысяча двести лет.

(A Good Knight's Work, 1941)

Перевод К. Луковкина

Последний смех

Ангус Брин, начальник Отдела Космических Исследований в Межпланетной Колониальной Корпорации, задорно рассмеялся, расчёсывая волосы перед зеркалом. Почему бы ему не рассмеяться? Ведь он готовился вкусить на завтрак самые изысканные блюда. И это ещё не всё. Сегодняшний день являл собой самый крайний срок возможного возвращения Мартина Вейла с планеты Гистеро, и только данное отнюдь не реальное событие могло сорвать коварный план Брина по приобретению законных прав на имущество, страховку и изобретения своего коллеги.

Брин быстро прибрал к рукам собственность учёного-исследователя, отправившегося в свой последний полёт. Всё, что принадлежало Вейлу, теперь перешло под контроль Брина. И сегодня его легально объявят преемником безвременно почившего коллеги. Поэтому Ангус вполне мог позволить себе смеяться, глядя в зеркало на своё толстощёкое отражение.

Внезапно смех застрял в горле Брина, а злорадная ухмылка застыла на лице, будто приклеившись к губам. Ушей Ангуса достиг неожиданно раздавшийся раскатистый удар, сотрясший каждую балку его роскошного жилища. Без сомнения, это корабль грохнулся на посадочную площадку, устроенную на заднем дворике.

Возможно, кому-то сочетание посадочной площадки и заднего дворика покажется смешным. Но только не Ангусу Брину. Задний дворик этого пухленького человечка занимал площадь равную квадратной миле[15], гранича с территорией гигантского Космического Экспериментального Завода, и частные корабли, выполняя полётные задания, иногда пользовались домашним космодромом Брина. Но они не сваливались нежданно-негаданно с небес, совершая незапланированные посадки!

Брин сердито нахмурил брови и отложил в сторону расчёску. Если какой-то пьяный недоумок по ошибке приземлился в его личной космической гавани, то Ангус обязательно позаботится о том, чтобы нарушителя лишили лицензии пилота, и дело с концом. Досадливо морща лоб, Брин подошёл к стеклянной стене, заменяющей ему окна. Отсюда открывался живописнейший вид на изрядно потрёпанную тушку корабля, распластавшуюся на плитах посадочной площадки.

– Ну, я… будь я вечно проклят! – воскликнул побледневший Брин.