Рассказы змеелова

Вот как описывает последние дни Алексея Ивановича его жена, прошедшая с ним рука об руку долгий путь, доктор биологических наук Гортензия Эдуардовна Куренцова.

«…До последних минут он был в полном сознании, читал научную книгу, только что полученную из Чехословакии, никогда не жаловался, ничего не требовал.

Ежедневно посещали его друзья, сотрудники. Он приветливо встречал их, интересовался делами в институте, в отделе. Прилетели из Москвы сын, дочка с маленьким Алешей. Захотел Алексей Иванович встать, сделал несколько шагов, вдруг — хлынула изо рта кровь, он рухнул… И все было кончено…

А ведь был он полон еще энергии, широких и смелых научных планов, желаний работать. Он хотел продолжить описание своих путешествий, хотел участвовать в фундаментальном коллективном труде «Энтомофауна Дальнего Востока». Хотел он написать и обширный и обобщающий труд о лесостепи Орловской области».

К сожалению, все это не сбылось.

Но все, что сделал он, успел сделать, поставило его имя в один ряд с такими прославленными исследователями Дальнего Востока как Н. М. Пржевальский, В. Л. Комаров, В. К. Арсеньев.

ПЕСЧАНЫЙ КРОКОДИЛ

Такой «высокий титул» серый варан носит не зря. Это — крупнейшая в стране ящерица. Да и по характеру своему он достоин, чтобы называли его крокодилом! Варан свиреп, зол, бесстрашен.

Окрашен он под цвет пустыни, под цвет желтовато-серых барханных гряд. Спина — в поперечных полосках, словно тени камыша на ней. Ляжет под куст, притаится — пройдешь мимо и не заметишь.

Встречаться с вараном мне доводилось не раз — это были памятные встречи. Видел, как ловят его другие, и тут не обошлось без приключений.

На узкой тропе

Отправился я как-то в горы поохотиться на змей, бабочек, пауков. Выбрал для этого небольшую долину: с километр длиной и метров триста шириной.

Слева горы напоминали каких-то сказочных чудовищ, вроде драконов. Склон самой близкой горы весь был в зарослях шиповника и барбариса. Шиповник уже отцветал, но ветер все еще разносил его густой аромат, от которого, словно от хмеля, слегка кружилась голова. При малейшем дуновении ветра с шиповника слетали уже не живые, розовато-синие лепестки.

За вершиной этой ближней горы, возвышаясь друг над другом, лежали в сладкой дреме еще пять или шесть таких же гор-драконов. И чем они были дальше, тем туманней. Самая дальняя и самая синяя была увенчана снегами. Из-за них медленно и гордо восходили облака.

Красновато-бурые скалы высились справа.

По всей долине ковром пестрели цветы.

Роскошнее других были высокие эремурусы. Они росли большими дружными семьями. На каждом стебле сотни розоватых цветков. Много было белых и синих ирисов, колокольчиков, камнеломок, пижм.

Я шел по берегу ручья. Над кустами, травой и цветами порхали стайки разноцветных бабочек.

…Тропа вывела меня к бурой скале, запетляла вдоль нее и скрылась где-то далеко в траве.

Вот тут, на узкой тропе, и произошла моя встреча с вараном. Это был гигант в сравнении с теми, каких я видел до сих пор. Даже оторопь взяла — такой он был большой и страшный.

Несколько секунд я раздумывал, что же предпринять.

Я знал, что серый варан по своей инициативе никогда на людей не нападает. Если дразнить или гнаться, может броситься и на человека, и то в порядке самообороны. У варана острые зубы и мертвая хватка. Разъяренный, он может до кости рассечь руку — так что связываться с ним опасно.

Нас разделяло метров десять. Варан не уходил. Он сердито следил за мной и, судя по всему, решил действовать не раньше, пока не узнает, каковы мои намерения.

Тогда я сделал несколько шагов навстречу ящеру. Я твердо был уверен, что он немедленно убежит. Но варан даже не двинулся с места!..

Вид у него был наступательный, грозный. Он по-кошачьи выгнул спину и зашипел так громко, словно кто-то рядом проколол автомобильную камеру. Из пасти показался раздвоенный язык.

Что мне оставалось?..

С оглядкой я начал отходить назад.