Рассказывая сказки

– О, милая, – сказала она и сжала лицо Эммы своими огромными руками, так что на какой-то момент Эмме, стоявшей в смятении, показалось, что та собирается ее поцеловать. Но Вера обняла ее и мать за плечи и увела прочь. Потом встала посреди дороги, чтобы никто не мог проехать мимо, и стала быстро говорить по телефону.

Часть вторая

Глава двадцатая

Экзема на ногах отвлекала Веру. Ей казалось, что ткани ее тела живут отдельной жизнью, будто под кожей копошились крошечные существа, поедавшие жир и кровь. Ей казалось, она чувствует, как они фыркают и чавкают. Так было всегда, когда она надевала брюки. Ей невыносимо хотелось открыть ноги свежему воздуху, но сейчас она ничего не могла сделать. Не очень-то хорошо будет выглядеть, если офицер, ответственный за расследование, снимет штаны посреди места преступления. Что подумают криминалисты и все эти эксперты в белых рубашках, и местные детективы? Впрочем, ее положение ведущего детектива еще не было утверждено официально.

Врач говорил, что стресс плохо влияет на состояние кожи, но сейчас дело было не в стрессе. Она испытывала возбуждение и чувство вины. Она не верила полицейским, которые говорили, что убийства их не волнуют. Кого оставит равнодушным драма, декорации и шоу? Для чего еще они шли на службу? Для родственников, конечно, все было по-другому, и поэтому возникало чувство вины. Она несла ответственность. Она вела игру медленно, разнюхивала, что к чему, копошилась, как те воображаемые существа под кожей, прощупывала почву, замечала, кто лжет, кто кого недолюбливает.

Она переживала, что если бы она выбрала более традиционный подход, то этой второй смерти могло и не быть.

Ага, и ты по-прежнему была бы в неведении, дорогуша. Если бы притащила их в участок, прошлась по старым показаниям, выслушала их слово в слово – ничего бы ты не узнала. Так, по крайней мере, ты начала понимать этих людей. Догадываться, в чем было дело.

Она никогда не испытывала неуверенности в себе и, как правило, не видела смысла в сомнениях.

Над канавой установили прожекторы и тент. Рядом гудел генератор, внедорожники разворачивались внизу узкой дорожки, специалисты вели серьезные разговоры. Она подумала, что сейчас здесь ловить нечего. Ее контактным лицом по делу Мэнтел был местный инспектор по имени Пол Холнесс. Это был мужчина средних лет, грубоватый и добродушный, веселый. Он был из Ланкашира и вступил в ряды местной полиции после смерти Эбигейл. Он не представлял собой угрозу: казался амбициозным, но на самом деле был слишком ленив. Он уж точно не захочет стать старшим следователем по делу. Слишком большая ответственность в данном конкретном случае. Слишком много дерьма. Сейчас он стоял у ворот в Старую часовню и говорил с криминалистом. Она направилась к ним.

– Определенно, убийство, – сказал Холнесс. – Он лежит на спине, поэтому не видно, но на голове вмятина.

– Нашли орудие убийства?

– Пока нет, но еще толком не удалось поискать. Мы сейчас все организуем. – Он стоял, обхватив себя руками, и притоптывал на месте. На руках были перчатки из овчины, но ему, похоже, все равно было холодно. Вот ведь неженки эти йорки, подумала Вера. – А что тут вообще делала его мать? – спросил он. – Кто-нибудь объяснил?

– По словам ее мужа, ей стало холодно, и она пошла к машине за второй курткой. – Ей не удалось добиться от Мэри ничего вразумительного. – Время смерти? Я имею в виду, мог он тут пролежать несколько часов незамеченным?

Холнесс покачал головой.

– Вы знаете криминалистов. Никогда не говорят наверняка. Но, по ее словам, это маловероятно. Она считает, что, когда миссис Уинтер его нашла, он был мертв меньше часа.

– Можете взять это все в свои руки? – спросила Вера. – Хочу поговорить со свидетелями, пока они не начнут что-нибудь приплетать. Знаете, как бывает. Каждый хочет рассказать целую историю и начинает заполнять пробелы непонятно чем. – Не без удовлетворения она заметила, что привела его в замешательство. – Если я кому-нибудь понадоблюсь, то буду в Спрингхед-Хаусе. – Неплохо показать, что это она принимает решения, решила Вера. Что она рассматривает эту смерть как часть дела Мэнтел. И что она все еще главная.

Она распорядилась отвезти Уинтеров домой. Женщина без конца рыдала, и этот звук всем действовал на нервы. Роберт сначала хотел поехать на своей машине, но она сказала:

– Это место преступления. На машине тоже могут быть следы, возможно, в нее кто-нибудь врезался. Мы должны проверить.

Он согласился и в итоге совсем притих.