Рассказывая сказки

– Когда-то среди детективов тоже не было женщин, – сказала Вера. – Не выше сержанта. Все меняется.

– В любом случае не уверена, что хотела бы этим заниматься. Слишком большая ответственность. Слишком много давления. Я довольна тем, чем занимаюсь.

– Вы знаете Майкла Лонга?

– Он пару раз приглашал меня, когда я проходила обучение. Не то чтобы ему это нравилось. Идиот несчастный. Не мог понять, как это – взяли женщину. Потом я заняла его место, когда он ушел на пенсию. Давно его не видела. После смерти Пег он не появлялся на людях.

– Вы жили где-то здесь в то время, когда убили Эбигейл?

– В Элвете, в одном из муниципальных домов. Еще была замужем. Но вскоре прозрела.

– Вы знали Джини?

– В таком маленьком местечке знаешь почти всех. По крайней мере, шапочно. Она иногда работала в «Якоре». Мы вроде бы даже вместе ходили в школу, но я не помню. Она была младше меня.

– Как вы к ней относились?

– Она мне нравилась. Некоторые называли ее высокомерной, потому что она хорошо сдала все экзамены и уехала поступать в университет. Думаю, она была застенчивой, вот и все. Вы бы посмотрели на нее в пабе. Мужики отпускают грязные шуточки, извращенец Барри осматривает с головы до ног. Она это терпеть не могла. Но держалась хорошо. Я ею за это восхищалась. Но она к такому не привыкла. Она училась в колледже, но выглядела, как ребенок. Да и с Майклом Лонгом жизнь, поди, невеселая.

– Почему?

– Не особенно-то он внимательный. Типичный неотесанный йоркширец, да еще гордится этим. И довольно задиристый, когда никто не видит.

– Жестокий?

– Об этом я не слышала, но агрессивный. Особенно после пары кружек. Теперь он всем рассказывает, что они с Пег жили душа в душу, но так было не всегда. До ее болезни он частенько на ней срывался. Иногда на публике. Как-то раз они были в «Якоре», и она пыталась убедить его идти домой, а он начал на нее кричать, обзывать по-всякому. Я бы такое не спустила.

– Так унизительно, – ответила Вера. – Когда это происходит на людях.

– Точно. – На мгновение воцарилась тишина. Обе, казалось, погрузились в воспоминания.

– А Эмма Беннетт? – спросила Вера. – Тогда она была Эмма Уинтер. Вы ее знали?

– Она была исключением, подтверждающим правило. Я бы ее не узнала, даже если бы столкнулась с ней на улице. Она намного младше меня, и тогда они только въехали в Спрингхед. После убийства на нее стали обращать внимание. Знаете, как люди болтают: «Видишь ту девочку, это она нашла тело дочери Мэнтела». Но до этого я о ней понятия не имела.

– А теперь она замужем за одним из лоцманов.

– Ага, за Джеймсом, – протянула она, и в словах явно звучало восхищение. Вера ничего не ответила, надеясь, что та продолжит. – Да, Джеймс Беннетт, – сказала наконец Венди. – Слишком хорош, чтобы быть правдой.

– Что вы имеете в виду? – Вера старалась, чтобы голос звучал ровно и не выдавал ее заинтересованности.

– Ну, он не похож на остальных, да? Хорошо выглядит, деликатный. И чертовски хороший лоцман.

– Так все говорят.

– Некоторые лоцманы не считаются с нами. Как будто заказали такси в пятницу вечером, чтобы добраться до дома. Дай бог, чтобы хоть поздоровались. А Джеймс не такой. Даже когда видно, что он вымотан, он все равно ведет себя вежливо.

– Эмма понимает, как ей повезло?

– Джеймс от нее без ума, это точно.

– А Эмма?

– Не поймешь ее. Она немного похожа на Джини Лонг. Отстраненная и замкнутая. С подавленной волей. Еще одна дочь властного отца.

– Откуда вы знаете Роберта Уинтера? – удивилась Вера. Ей не показалось, чтобы они были из одного круга общения. Но, может, как и говорила Венди, в таких маленьких деревнях, как Элвет, все друг друга знают. Или думают, что знают.

Венди молчала, и на мгновение Вера подумала, что та избегает ответа.

– Я вышла замуж за неудачника, – сказала она наконец. – Он был настоящим показушником, постоянно у него была куча планов и фантазий, обещаний богатства, но он просто пускал пыль в глаза. В итоге кончилось все судом с обвинением в мошенничестве и подделке кредитных карт.

– Он получил условное.

– Да, и всегда находил, чем заняться, вместо того чтобы являться на встречи с инспектором. Так что Роберт Уинтер вечно таскался сюда, разнюхивал, где его найти.

– Вам не нравился мистер Уинтер?

– Он вел себя очень покровительственно. Словно он идеален, а все остальные слишком тупы, чтобы устроить свою собственную жизнь. Джед, мой мужик, не был ангелом. Он ввязывался в такие дела, о которых я ничего не знала. И не хотела знать. И он становился отвратным после пары стаканов. Как Майкл Лонг. Такой же типаж. Но мне не нужно было, чтобы Роберт Уинтер мне об этом рассказывал. Я бы бросила его раньше, если бы Уинтер не настаивал на этом. – Она улыбнулась. – Я всегда была упрямой, как коза. Никогда не любила, когда кто-то мне говорит, что делать.

– Да, – сказала Вера. – Я тоже. Поэтому я и пробилась повыше. Чтобы самой указывать другим. Впрочем, я бы не сказала, что это похоже на мистера Уинтера. Я бы скорее решила, что он будет ратовать за священный ритуал брачной церемонии. Он ведь набожный?