Расследование отца Брауна

— Видите? Кто-то недавно вымыл мостовую — маленький кусочек перед домом полковника Варни. Интересно, когда это произошло?

Отец Браун взглянул на дом, высокий и узкий. Солнце ярко освещало фасад, и по контрасту щели под некогда яркими, но уже выцветшими жалюзи казались почти черными.

— Это ведь дом полковника Варни? — спросил патер. — Если не ошибаюсь, он тоже какое-то время жил на Востоке. Что он за человек?

— Я его не видел, — ответил Бойл. — Его никто не видел, кроме доктора Бердока, да и тот без надобности к полковнику не заглядывает.

— Что ж, я загляну к нему сейчас, — решил отец Браун.

Большая входная дверь открылась и поглотила маленького священника, а секретарь остался стоять, ошалело глядя на нее, словно гадал, откроется ли она снова. Довольно скоро она и впрямь открылась; отец Браун вышел, по-прежнему улыбаясь, и засеменил дальше по квадрату дорог. Он будто позабыл, о чем они говорили; его дальнейшие замечания относились к истории деревушки и к тому, что тут собираются строить. Он что-то сказал о красном грунте, который насыпали перед банком на месте будущей дороги, затем глянул на луг и проговорил:

— Общинная земля! Как я понимаю, здесь местные жители пасли бы гусей и свиней, будь у них свиньи и гуси, а сейчас тут благоденствуют только крапива и чертополох. Как обидно, что большой красивый луг превратился в жалкий пустырь! Этот дом напротив, он ведь принадлежит доктору Бердоку?

— Да, — подтвердил Бойл, чуть не подпрыгнув от такого внезапного перехода.

— Отлично, — сказал отец Браун. — Думаю, нам пора вернуться под крышу.

Пока они входили в парадную дверь мистера Смарта и поднимались по лестнице, Бойл еще раз подробно пересказал утренние события.

— Я полагаю, вы не задремали снова и у вора не было возможности взобраться по балкону, пока Джеймсон запирал дверь? — спросил отец Браун.

— Нет, — ответил Бойл. — Я проснулся от того, что Джеймсон окликнул незнакомца с балкона. Я слышал, как он сбежал по лестнице и задвинул засов; в следующую минуту я уже сам был на балконе.

— Не мог ли вор проникнуть через другую дверь? Есть ли в доме еще входы?

— Нет, — мрачно сообщил Бойл.

— С вашего позволения, я проверю, — извиняющимся тоном произнес отец Браун и припустил обратно по ступеням.

Бойл с некоторым сомнением смотрел ему вслед. Через несколько мгновений на лестнице вновь возникла круглая простецкая физиономия, немного похожая на ухмыляющиеся фонари из репы, какие ставят в канун Дня всех святых.

— Нет. Думаю, вопрос о других выходах закрыт, — бодро объявила репа. — Теперь можно подытожить все, что нам известно. Довольно занятная история.

— Считаете ли вы, что в ней замешан граф или кто-то еще, побывавший на Востоке? Согласны ли вы, что это сверхъестественное происшествие?

Священник ответил серьезно:

— Если полковник, граф или кто-нибудь другой из ваших соседей нарядился арабом и проскользнул в дом, то происшествие и впрямь сверхъестественное.

— О чем вы?

— Араб не оставил следов, — сказал отец Браун. — Ваши ближайшие соседи — полковник с одной стороны и банкир — с другой. В грунте перед банком босые ступни отпечатались бы, как в гипсе, и наверняка наследили бы везде красным. Я рискнул заглянуть к раздражительному полковнику и выяснил, что мостовую перед его домом действительно мыли вчера, а не сегодня — мокрые следы остались бы на всей дороге. Дальше: если бы вашим гостем был граф или доктор, он, наверное, мог бы пройти через луг. Однако очень неприятно идти босиком через заросли крапивы и чертополоха. Он наверняка исколол бы ноги до крови, и мы бы это заметили. Если только это не сверхъестественное существо, как вы говорите.

Бойл внимательно взглянул на серьезное непроницаемое лицо друга-священника.

— Вы считаете, что это так? — спросил он наконец.

— Важно помнить одну общую истину, — проговорил отец Браун после недолгого молчания. — Мы часто не видим того, что слишком близко, как, например, не можем увидеть себя. У одного человека, глядевшего в телескоп, была в глазу мошка, и он различил на Луне фантастического дракона. И мне рассказывали, что собственный голос в записи кажется чужим. Точно так же мы не замечаем того, что составляет будничный фон нашей жизни, а если бы заметили, то очень удивились. Когда нечто чуть выступает из будничного фона, мы склонны думать, что оно пришло издалека. Давайте на минутку выйдем из дома. Я хочу показать вам его с другого ракурса.

На лестнице священник продолжал, словно размышляя вслух:

— Граф и азиатская атмосфера, безусловно, замешаны в деле, ибо в таких историях главное — подготовка ума. Человек в определенном состоянии поверит, будто упавший ему на голову кирпич — вавилонский с клинописью прямиком из висячих садов Семирамиды, так что не взглянет на сам кирпич и не увидит, что из точно таких же сложен его дом. В вашем случае…

— Что за чудеса? — перебил Бойл, изумленно глядя на вход. — Как такое может быть? Засовы вновь заперты!