Расследованием установлено…

Через три дня мы вернулись обратно к тому месту, где оставили своего командира. Гитлеровцы уже ушли из Гаврских лесов, им было не до нас… Ассельборна на месте не оказалось. Мы пошли в ближайшую деревню, стали расспрашивать. Один старик рассказал, как три дня назад вечером вражеские солдаты заставили его взять лошадь с подводой и ехать в лес. Приехал он как раз к той сосне, где мы оставили своего командира. Немцы положили его тело на подводу, со всех сторон сфотографировали и приказали отвезти на опушку леса. Оттуда старика выпроводили, а сами будто бы схоронили его. «Капитан был?» — допытывались мы у старика. «Не знаю. А только большой начальник…» Никаких следов мы так и не нашли.

Рассказывает Александр Яковлев.

Из Гаврских лесов мы вернулись на нашу центральную базу, в Лубанские болота. Доложили о проделанной работе, о гибели Ассельборна, получили разрешение на небольшой отдых. Через несколько дней пришла радиограмма из Центра, в которой руководство поздравляло шестерых наших разведчиков с награждением за образцовое выполнение заданий командования. Очень возможно, что одним из названных был наш командир.

Вот и стали известны боевые эпизоды из жизни капитана Ассельборна — мужественного человека, бесстрашного советского солдата. Окруженный врагами, истекающий кровью, обессиленный (помните, последний приказ об отходе он отдал почти шепотом?), он каким-то чудом сумел задержать, остановить наседавшего врага, сделать так, что каратели не бросились следом за отрядом разведчиков, а остались здесь. Значит, командир до последнего дыхания отвлекал внимание врага на себя, и не просто отвлекал, а приковал его. Но как? Что мог сделать смертельно раненный человек? Он не мог удивить их выстрелом. Но, вероятно, он сумел на какое-то время остановить их словом, которое грянуло громче выстрела. Наверное, это были слова на немецком языке. Мы не знаем — какие именно, и никогда не узнаем. Но мы знаем главное: ценой собственной жизни он сумел выиграть время для своих ребят. Он все рассчитал точно. И когда раздался одиночный выстрел из его «вальтера», разведчики были уже далеко.

Ну а фашисты? Что руководило их действиями?

А очень просто. Оболваненные расистской пропагандой, они решили, видимо, удостовериться, что перед ними немец. Как удостовериться? Так, как учили. Они сфотографировали мертвого! Они произвели обмер черепа! Они пытались найти объяснение столь «странному» поведению немца. Да разве могли они понять главное: Михаил Ассельборн был прежде всего советским человеком, верным сыном своей многонациональной Родины.

Указ

Президиума Верховного Совета Союза ССР

от 16 октября 1985 года

За мужество и отвагу, проявленные при выполнении специальных заданий в тылу противника во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. наградить Ассельборна М. И. орденом Красной Звезды (посмертно).

Руководству КГБ по Приморскому краю было поручено передать государственную награду жене Ассельборна Михаила Ивановича — Марценюк Клавдии Кирилловне в селе Воздвиженка, Уссурийского района, Приморского края.

Далеко, на самом краю России, затерялось село Воздвиженка. Как испокон повелось в русских деревнях, здесь все всё друг о друге знают. И когда Клавдии Кирилловне вручали орден мужа, событие это переживали сообща. Знали теперь все подробности — и как воевал Михаил, и как геройски погиб. А Клавдия Кирилловна вновь и вновь рассказывала о нем — как до войны служил, как Галю растили. Рассказывала, как о живом. Так, через сорок лет после Победы, он снова вернулся к ним, к жене и любимой дочери. Вернулся если не в жизни, то в памяти, в сердца и души людей.

Гатчинский узел

1. Краткая справка

Двадцать восемь месяцев хозяйничали гитлеровцы в Ленинградской области. Наряду с мощной системой оборонительных сооружений они создали на ее территории широко разветвленную разведывательную и контрразведывательную сеть. Центром вражеской разведки и контрразведки на территории области стала Гатчина и ее район. В Гатчине действовали: тайная полевая полиция (ГФП), служба безопасности (СД), государственная тайная полиция (гестапо), полевая жандармерия, гражданская полиция. В деревне Даймище размещался штаб 18-й армии, наступавшей на Ленинград.

Основную работу по разведке и борьбе с партизанами осуществляли армейские отделы 1-С. Контрразведывательную работу вели ГФП, СД и комендатуры. ГФП, кроме того, насаждала агентурную сеть с заданием негласно наблюдать за населением и выявлять лиц, недовольных «новым порядком» и связанных с партизанами; создавала резидентуры в местах наиболее вероятного появления партизанских отрядов; перебрасывала агентов в советский тыл с разведывательно-диверсионными заданиями.