Расследования Берковича - 4

Беркович был согласен с экспертом: Штраус хотел открыть кому-то дверь и шел к ней с ключом, сжимая почему-то в руке чистый лист бумаги. Должно быть, он уже спал, но услышал стук, поднялся, включил свет, взял ключ и листок… Зачем?

И главное: кто мог убить Штрауса, если бизнесмен был в номере один? Разве что нечистая сила…

— В отеле были посторонние? — спросил старший сержант, и портье, сидевший перед ним на уголке стула, дернул головой.

— Нет, — буркнул он. — В одиннадцать я запер входную дверь и открыл только когда приехала полиция.

— Среди постояльцев есть кто-нибудь, кто знал Штрауса? Кто мог бы быть его врагом?

— Да откуда мне знать? — пожал плечами портье. — И какая разница? Враг, друг… Как он в номер попал? Это не дворец короля Артура! Здесь нет потайных ходов!

— Не нужно так нервничать, — успокаивающе сказал Беркович.

— Если вы собираетесь беседовать с каждым постояльцем в отдельности, — вмешался администратор, — мой кабинет в вашем распоряжении.

— Спасибо, — кивнул Беркович. — У вас есть список проживающих? Пожалуйста, присылайте мне их по одному, начиная с тех, кто живет в номере первом.

Череда лиц, вздохов и уверений в полной непричастности навеяла на старшего сержанта скуку. Он потратил половину рабочего дня, задавая одни и те же вопросы и пытаясь по интонациям собеседника определить, мог ли этот человек иметь хоть какое-то отношение к убитому. Старушкам — их оказалось пять — он разрешил покинуть отель и отправиться на набережную, хотя купаться в такую погоду, по мнению Берковича мог только псих или самоубийца. Их мужья — в количестве четырех, поскольку одна из старушек представилась девицей — тоже вскоре были отпущены, поскольку вряд ли могли нанести жертве удар нужной силы даже если бы оказались странным образом в запертой изнутри комнате.

Было еще трое детей в возрасте от двух до двенадцати — тоже не кандидаты в преступники — и их матери, женщины достаточно молодые и сильные, чтобы попасть в число подозреваемых, но настолько испуганные случившимся, что у Берковича даже тени сомнения не возникло в их невиновности.

Оставалось пятеро мужчин, каждый из которых мог бы совершить убийство, если бы обладал способностью проходить сквозь стены. Перед Берковичем лежали записанные с их слов показания — трое подозреваемых не выходили из своих номеров после десяти (это подтверждали их жены), четвертый, Дик Паркер, утверждал, что весь вечер просидел в номере один, но никто не мог это удостоверить, а пятый, Питер Айзенштайн, вернулся в половине одиннадцатого с прогулки и едва успел переодеться, как услышал вопль портье. Эти двое были, конечно, самыми подозрительными из всех, но ведь и они, несмотря на атлетическое сложение, вряд ли могли проникнуть в комнату сквозь запертые окна или дверь.

Беркович сложил листы и начал ходить по комнате, представляя себе, как бедняга Штраус встает с постели, набрасывает халат, направляется к двери с ключом в руке, и тут кто-то набрасывается на него со стилетом… Почему — с ключом в руке? Обычно, когда человек запирается изнутри, он оставляет ключ в скважине. Штраус этого не сделал. И почему, черт побери, ключ оказался не рядом с телом, а между ним и дверью — причем ближе к двери?

А если, — подумал Беркович, — ключ все-таки торчал в скважине, но был оттуда вытолкнут? Вполне реальная ситуация: некто подходит к двери номера со стороны коридора, вставляет отмычку и выталкивает из скважины ключ, который падает на пол. Будь это в Америке или Европе, где в комнатах паркетные полы, ключ остался бы лежать под дверью, а в Израиле, где полы из плиток, металлический предмет мог отскочить от камня и упасть на расстоянии полуметра или даже больше…

Но если так… Нет, это не решает проблемы. Или убийца пролез в замочную скважину? Будь он духом, это было бы возможно, но он — человек и потому…

Минуту спустя Беркович стоял перед злосчастной дверью семнадцатого номера. Он несколько раз открыл и закрыл дверь, посмотрел в замочную скважину с обеих сторон, вытащил из кармана сотовый телефон и набрал номер эксперта Хана.

— Почему ты не снял дверной замок для исследования? — спросил старший сержант.

— А зачем? — удивился эксперт. — Дверь не была взломана. Ее даже не открывали.

— Пожалуйста, — твердо сказал Беркович. — Пришли человека и займись замком. Думаю, разгадка именно здесь.

— В каком номере живет господин Айзенштайн? — спросил он у администратора, молча следившего за действиями полицейского.

— В девятнадцатом, — пробормотал тот. — Через два отсюда.

Айзенштайн, рекламный агент из Соединенных Штатов, смотрел телевизор.

— Я могу наконец выйти? — раздраженно спросил он Берковича. — Я ведь не отдыхать сюда приехал, как некоторые. Мне работать нужно, у меня на сегодня назначены три встречи, и две по вашей милости я уже пропустил.

— Только один вопрос, — мирно сказал старший сержант. — Шпагу вы привезли с собой или взяли у кого-то здесь? Имейте в виду, что мы ее все равно найдем, вы не могли ее далеко спрятать, это ведь не иголка.

Айзенштайн вскочил на ноги, лицо его побрагровело.