Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел

– Сэр, прошу, послушайте меня! – Болдуина осенило. – Спаркс прав! Вы понимаете, что произошло? Этот вороватый пьяница отобрал у вас изумруд прошлой ночью! Кто еще мог бы нанести вам такой удар? И разве вчера он не вел себя в точности так же, как и сегодня? Сами посудите, вы ведь были вчера на этой же палубе, близко от того места, где мы стоим сейчас. И что сделал старик? То же, что и вчера, – он бросил украшение в ближайший иллюминатор. Как оказалось, в каюту доктора Кайла. И жестянка упала за сундук. Он пьян, сэр, и не осознает, что делает. Но, думаю, именно так все и произошло.

Все ошеломленно помолчали.

– О господи… – прошептал капитан Уистлер. – О господи… Но погодите-ка! Изумруд ведь вернули лорду Стартону!

– Сэр, неужели вы не понимаете? – устало произнес Болдуин. – Племянница этого пьянчуги и ее друзья все это время пытались защитить его. Кто-то из них подбросил изумруд Стартону, и я, признаться, восхищен сноровкой этого парня. Выпивоха опять украл украшение, и они решили оставить изумруд в каюте Кайла – видимо, у старика навязчивая идея, что слон должен лежать именно там. Потом они собирались кому-то намекнуть, где искать изумруд. А мы не позволили им объясниться, сэр… Мы… мы должны извиниться перед ними.

– Так, ты, отправляйся к лорду Стартону, – распорядился капитан, указывая на одного из матросов. – Передай ему, что я сожалею о случившемся и мне необходимо поговорить с ним. Немедленно. А вы принесите мне веревки и свяжите этого придурка. Вы! – Капитан Уистлер, похоже, обратился к самому дядюшке Жюлю. – Это правда?

Морган опять выглянул на палубу. Капитан Уистлер стоял к нему спиной, и потому Морган не увидел новых следов побоев на его лице. Зато он заметил, что дядюшка Жюль уже не лежит на палубе, а сидит. Несколько человек сдерживали его, но на лице старика промелькнуло выражение ожесточенной решимости, и дядюшка Жюль, собравшись с силами, вывернулся из захвата, прижимая к груди оставшуюся пару ботинок. В неистовом порыве он швырнул их за борт, затем удовлетворенно вздохнул, улыбнулся, свернулся калачиком на палубе и захрапел, издав протяжный блаженный стон.

– Уберите его с глаз моих долой, – буркнул Уистлер. – И заприте на гауптвахте.

На палубе вновь раздался топот. Морган уже собирался покинуть свое укрытие, когда его остановил Валвик.

– Фсе ф порятке! – жарко зашептал он. – Йа снаю нраф морякоф. Они, пыфает, фспылят, но не станут потафать ф сут, если снают, што профинифшийся пыл пьян. По опытшаю, што пы ты ни натфорил, кокта пыл пьян, тшентльмены тепя не осутят. Ш-ш! Йа снаю. Слушайте!

Некоторое время капитан Уистлер ожесточенно бранился, облегчая душу. В его речи превалировали траурные нотки – он скорбел об утрате своих часов и других ценных вещей. Он перечислял свои злоключения во время этого путешествия, все больше себя накручивая и все сильнее повышая голос. Наконец ему вспомнилась еще одна проблема.

– Так значит, вот он, вор, якобы пробравшийся на мой корабль? – возмущенно вопросил он. – Это же обычный пьяница! Да, он вышвырнул за борт изумруд стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов, и он…

– Теперь вы понимаете, почему юный Уоррен притворялся сумасшедшим, сэр? – мрачно остановил поток его излияний Болдуин. – Я слышал, та девушка – его невеста, они вроде как обручены. Конечно, они пытались защитить старика не вполне приемлемым способом, но я должен признать, мы обошлись с ним чересчур сурово…

– Сэр, – матрос вернулся, – лорд Стартон, он, сэр…

– Ну что там? – Капитан Уистлер натянуто улыбнулся. Отчаяние сквозило в этой его улыбке. – Не молчи. Говори уже, что он сказал?

– Ну, сэр… он… он говорит, чтобы вы шли к чертовой матери, сэр…

– Что?!

– Он говорит – я лишь повторяю его слова, сэр, – он говорит, что вы пьяны, сэр. Говорит, никто не крал у него изумруд. Изумруд при нем. В доказательство своих слов он даже показал мне украшение. Он немного разозлен, сэр. Говорит, что если еще хоть слово услышит об этом чертовом слоне, то… то он добьется вашего понижения в звании и подаст в суд на компанию с требованием возмещения убытков в размере сотни тысяч фунтов. Так он сказал, сэр.

– Митчелл, не стой столбом! – рявкнул Болдуин. – Помоги мне привести в себя капитана… Принеси бренди или еще что. Да поторопись, черт тебя дери, поторопись!

Опять послышался топот.

И тут Кертис Уоррен с выражением долгожданного триумфа на лице протиснулся мимо Моргана и поднялся по лестнице. Не стоит забывать, что он оставался в полном облачении мавританского воина. Курт запахнул горностаевую мантию, закатал рукава кольчуги и поправил остроконечный шлем, сползавший с его покрытой париком головы. Он величественно ступил на палубу и, звеня реквизитом, направился к капитану «Королевы Виктории». Тот, онемев, опирался на рельсы, перегибаясь за борт. И вот Уоррен предстал пред его замутненным взором. Направив на капитана ятаган, точно указующий перст, он укоризненно произнес: