Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел

– Я перерезал этой сучке горло. – Мистер Немо помахал в воздухе сигарой. – Так ей будет лучше. Мне так точно. Давайте, старина, запишите мое признание. – Он уставился на Хампера. – Правда, мне больше нравится проламывать жертвам черепа. Однажды этот приемчик показал мне один хирург. Если попрактиковаться, отыскать нужное место на голове – проще простого. Но с ней это не сработало бы. Пришлось взять бритву из набора Стартона, а остальные выбросить. Незадача, знаете ли. Я расстроился. Этот набор бритв, должно быть, стоил сотню-другую фунтов.

Рассмеявшись, он торжественно приподнял шляпу, щелкнул каблуками, ухмыльнулся и попросил еще бренди.

– Да, именно так, – согласился доктор Фелл, с любопытством посмотрев на преступника. – Я просил моего юного друга учесть, что бритв было семь. Набор из семи бритв, невероятно дорогой: эти бритвы с резными ручками из черного дерева, украшенные серебром и белым фарфором, явно делались на заказ. Они представляли коллекционную ценность. У обычного человека такого набора оказаться не могло. Но моя подсказка семи бритв напоминала, что на борту был человек, обожавший такие дорогие вещицы. Человек, купивший изумрудного слона, поскольку, как выразился Морган, то была «подвеска, не представляющая исторического интереса, но сама по себе невероятно ценная, редчайшая и удивительнейшая безделушка». Эти бритвы возвращают нас к вопросу о том, кем же была пострадавшая. Однажды она появилась на людях – зашла в радиорубку. Радист вспомнил, что «у нее в руках была стопка каких-то документов». Этот факт я назвал подсказкой семи радиограмм. О чем свидетельствует ее появление в рубке? Она не могла быть безмятежной туристкой, заглянувшей к радисту, чтобы послать весточку домой. Стопка документов говорит о том, что девушка собиралась отправить несколько сообщений, скорее всего, деловым партнерам. А значит, мы имеем дело с секретаршей. Наша гипотеза находит очередное подтверждение. Слепой Цирюльник – не просто самозванец, выдающий себя за значимую в обществе фигуру и притом затворника, он не просто путешествует с какой-то женщиной. Женщина оказывается секретарем, мы же узнаём, что наш затворник – невероятно богатый человек, интересующийся вычурными безделушками.

Вдруг доктор Фелл резко поднял трость и указал на Немо.

– Почему вы убили ее? – осведомился он. – Она была вашей сообщницей?

– Сейчас ваша очередь рассказывать историю, – пожал плечами Немо. – А мне пока что скучно, чертовски скучно от вашей болтовни, я бы уж и сам не прочь поговорить. Впрочем, у вас весьма недурственный бренди, вам не откажешь в гостеприимстве, потому не стану вас останавливать. Ха-ха-ха. Прошу, продолжайте. Расскажите вашу версию. А когда придет мой черед, уверяю вас, вы удивитесь. Хотя могу кое на что намекнуть. Да. Бренди ваш – правила ваши, а я не прочь выпить за ваш счет. Так и старина Стартон поступил бы, уверен… А уж как я в его роли напустился на капитана Уистлера, вы бы видели! Хо-хо! Да… Да, мой намек. Хильдочка оказалась непреклонна в своей порядочности. Не захотела поучаствовать в моей игре, когда узнала, кто я такой. А когда она попыталась предупредить того парнишку… Эх… Дуреха, что тут скажешь! Ха-ха! Довольны? – осведомился Немо, попыхивая сигарой. Он зловеще подмигнул доктору Феллу.

– А вы знали, что человек по имени Вудкок видел вас, когда вы выкрали первую часть пленки? – поинтересовался Гидеон.

– Вот как? – Немо повел плечом. – Ну да мне какое дело? Я снял бакенбарды – они накладные, – положил за щеки немного воска, нарисовал на щеке родинку… И кто бы меня опознал после такого?

Доктор Фелл медленно подчеркнул что-то на листе бумаги.

– Так мы переходим к нашей первой неопровержимой улике: подсказке сузившегося круга. Вудкок был уверен, что не видел вас на корабле до этого. Отметим, что Вудкок не страдал от морской болезни. Он все время обедал в кают-компании, а когда измученные качкой пассажиры выбрались-таки на палубу, Вудкок заметил бы вора – если вор не был одним из очень-очень немногих, кто все еще оставался в своих каютах. Хм! Ха! До того мы могли бы заподозрить кого-то другого – скажем Перригорда, сколь бы странно это ни звучало. Но из-за Вудкока нам пришлось исключить из списка подозреваемых Перригорда, как и Кайла. Как, в общем-то, и всех остальных. Казалось бы, сделать правильный вывод было очень просто, но всех сбил с толку неверный след – та радиограмма из Нью-Йорка.

Доктор Фелл поспешно написал текст радиограммы на бумаге и передал ее Моргану:

Федеральный агент предполагает работу того же грабителя ответственен за дела Стелли и Макги тчк Федеральный агент подозревает также врач на вашем корабле самозванец тчк

– И что? – спросил Морган.