Расстановка

Этот инсайдерский компромат Харнакин получил через своего агента в полиции — Владимира Ваюршина. Но Данилину об источнике знать было не обязательно.

— Ну, дело замяли, а Леньку кинули на низовую работу. Отрабатывать взятку, собирать для Душегубцева деньги с рабочих. Ленька себе подобрал в напарники таких же бандитов: Грязенко, его дружок, в пьяном виде избил дубинкой женщину, просившую о помощи. Глушебоев открыл в пьяном виде стрельбу из табельного оружия около магазина — хорошо хоть покупатели не пострадали, только один стеклом порезался. Скунсов сбил ребенка, управляя машиной, опять же, в пьяном виде. В общем, банда. И приносит солидный доход своему покровителю…

— Да, все знают их шестигранную будку на холме. Работяги так и называют, "гнездо Вурдалака". Страшатся туда попасть. Эти уроды тащат туда и пьяных и трезвых, всех подряд…

— Вот это самое гнездо, со всеми его обитателями, и должно разлететься вдребезги. Причем на глазах у тысячной вереницы рабочих, которая проходит под холмом, когда кончается смена.

— Элементарно! — глаза Данилина сверкнули — Химия! Работяг не заденет, будка высоко на холме стоит… Пластик?

— Да, пластифицированный эксплонит. И начинена им будет широкая палка колбасы. Сыграете спектакль: пьяненький рабочий, без гроша, попадает внутрь. Через десять минут появляется рыдающая жена, сует полицаям пачку денег, уводит непутевого супруга. А в будке оставляет, по рассеянности, сумку с хлебом, сыром, конфетами… И с колбасой.

— А что если химический запал сработает прежде чем нужно?

— Так у вас же есть электротехник. Купите радиомаячок, знаете, школьники носят сейчас, чтобы о себе сигнал подать родителям… Перепаять придется пару проводов. Ты будешь стоять с биноклем вот здесь, на мосту, в ста пятидесяти шагах от будки. Как только "жена" и "муж" отойдут достаточно далеко, жми на кнопку. Потом брось прибор в воду с моста, и сразу уходи. Жми в перчатках, естественно. Детали мы сейчас обсудим. Тут как в театре, каждый актер должен знать мизансцену.

Харнакин извлек подробную топографическую карту участка будущей акции, циркуль и линейку, придвинул карандаш. На обсуждение ушло полчаса.

"Ну и голова! Варит котелок у деда!" — после инструктажа Данилин молча восхищался. Он вспомнил подвал, недавнюю партию в шахматы. — "Тяжелые фигуры противника против пяти наших пешек. Но если играть как этот старик, на уровне гроссмейстера, авось чего и выгорит."

— Так, с этим понятно. А второй в списке кто?

— Мастер кондитерской фабрики. Точнее, можно его назвать надзирателем: с работницами он иначе как матом не разговаривает, порядки установил как в зоне, запрещает отлучаться даже в туалет. А этих девушек при найме еще и обманывают, нанимают через фирмы-однодневки, и платят зарплату в трое меньше обещанной. Фабрика тоже рядом с теми заводами, в промзоне Северного района. И первые два акта должны последовать почти одновременно, чтобы район забурлил слухами. Ну, а подпольная газета завершит дело: свяжет все это в умах граждан нитью обобщения. И от безобразий на отдельных участках перекинет мост к негодности всего политического порядка.

Они детально обсудили вторую акцию. "Кондитерский" садист любил в обеденный перерыв пропустить рюмочку в пивной через дорогу от фабрики. Путь и временной график хама были хорошо изучены разведчиком Аресния Рытика, пенсионером Тороповым. Оставалось лишь наказать подонка. Был рассмотрен план, ушло на это минут десять.

— И обрати внимание, что на фабрике работают в основном женщины… Они более разговорчивы, чем мужчины. Любят делиться новостями. А это значит, что слухи об акции возмездия, в благожелательном освещении, вскоре расползутся по всему Урбограду. И никто не сможет этому препятствовать. Они, от подруги к подруге, будут передавать именно нашу версию событий: "мастер над нами издевался, а повстанцы его грохнули — вот молодцы!".

Данилин еще раз подивился продуманности всех сторон операции, в том числе и пропагандистской части. Теперь его переполняла уверенность в успехе.

— О! — удивленно вскричал парень, глядя в конец списка — А одного жреца-то вы все же включили.

— Это особый случай. — пояснил Харнакин — Слишком рьяное миссионерство. Жрец досадил сотням учащихся, агрессивно навязывая свои глупости. В этой школе силен дух вольнодумства, а он пробует его сломить. Для выявления юных бунтарей мракобес ничем не гнушается, привлек даже полицию. Подростки возмущены. Вот ради притока из этой аудитории — а учащихся в школе несколько сот — мы и покараем их притеснителя. Грош цена той партии, что не умеет вести за собой мальчишек. Если ученики нам будут благодарны, поверят, помогут — это многократно расширит наши возможности. Мятежные школьники могут выводить из строя автомобили полицаев: резать шины, жечь бензобаки. Могут устроить войну камней, кидая кирпичи из окон в головы медвежутинских псов. Да и вообще, устроят реакционным нелюдям веселую жизнь. Но сперва им должны помочь мы.