Рассвет

Он щелкал кнопки и переключал тумблер, вынимал и вновь вставлял в розетку шнур, стучал кулаком по деревянному корпусу – безрезультатно. Тяжело дыша, Виталий отступил. Что-то на полу привлекло его внимание. Он наклонился, уже зная, что увидит, но всем сердцем надеясь, что это всего лишь воображение играет с ним жестокую шутку. На старом линолеуме лежала форменная нашивка. Он сам носил такую не так давно. До того как оставил флот, следуя заботливому, но настойчивому давлению. Только номер был не его. Чужой номер. До ужаса знакомый.

Виталий опустился перед нашивкой на колени, обхватил лицо ладонями и негромко завыл. Он не видел, как на матово-блестящей поверхности экрана отразился изломанный человеческий силуэт. Зато почувствовал, как спину обдало испепеляющим жаром и в воздухе возник запах сгоревшей плоти. Рот Виталия наполнился слюной.

Когда стало казаться, что они опять заблудились и одинаковым коридорам не будет конца, Лиля все же вывела их к камере хранения. При виде знакомого торгового автомата повеселел даже Кирилл. Отсюда, должно быть, рукой подать до стойки регистрации, а там и до выхода. Лицо блондинки осветилось, приняв горделивое выражение.

– Так-то, желторотики! Мама Лиля выведет нас из темного леса! Без всяких хлебных крошек! Гензель, будьте добры?! – она указала Кириллу на дверь.

Тот, вспомнив наконец о мужской обязанности защищать слабый пол, потянул за ручку. Вопреки ожиданиям оказалось не заперто. Лампы загорелись с первой попытки. На этом хорошие новости свой лимит исчерпали. С первого взгляда стало ясно, что в камере хранения ничего нет. Вывернутые ящики валялись под ногами, зияя пустым нутром. Кирилл наклонился, перевернул пару штук. Жестяные стенки наполнили помещение недовольным грохотом.

– Да вы издеваетесь? – убедившись, что на них никто не нападает, Лиля вошла внутрь. – Эти твари сперли мой айфон! И что теперь делать?

– Сваливать отсюда. Сон это или нет, но меня тут все достало! Устроили, блин, загадки, тайны дешевые! Как в доморощенном квесте, только реквизит похуже.

Света озлобленно пнула ящики, и те снова загрохотали.

– Ребят, мне правда не по себе. Черт с ним, с айфоном, давайте уйдем, а?

– Поддерживаю, – Кирилл закивал часто-часто. – Подводника нашего будем забирать?

– Не знаю, – Лиля с сомнением покачала головой. – Ему, кажется, и здесь хорошо.

На выходе Кирилл вдруг хлопнул себя по лбу и принялся шарить по карманам. В заднем обнаружилась мятая сотня. Кирилл издал победный вопль.

– Есть! Сдачу на заправке сунули, а я и забыл совсем!

Он с мольбой посмотрел на девушек.

– Две минуты, а? Я хоть шоколадку и минералку куплю. С утра ничего не ел, скоро в голодный обморок грохнусь.

Света с Лилей переглянулись и вздохнули почти синхронно.

– Давай бегом! Хочу выбраться побыстрее и написать на этих жуликов заявление в полицию. Я ради айфона четыре месяца на одном «роллтоне» жила.

Повеселевший Кирилл выставил перед собой раскрытые ладони.

– Я мухой! – и тут же побежал обратно.

Автомат капризничал. Брезгливо сплевывал мятую купюру. Пытаясь разгладить ее на бедре, Кирилл нервно поглядывал на девушек, словно опасаясь, что они устанут ждать и бросят его.

– Сейчас, сейчас! Я его почти победил! Ну, давай же, черт!

Он с досадой треснул кулаком по панели. Не привыкший к такому обращению автомат с удивленным жужжанием проглотил сотню. От радости Кирилл хлопнул в ладоши.

– Девочки, кто желает шоколадку?!

Кирилл ввел номер. Зажужжала спираль, выталкивая товар. В лотке гулко громыхнуло. Нетерпеливо дернув дверцу, Кирилл склонился над лотком и оглушительно заорал. Еще до того как он отпрянул, Света бросилась на помощь. Кирилл шлепнулся на задницу и, отталкиваясь от пола руками и ногами, попятился к стене.

Лиля опередила Свету на пару мгновений. У витрины автомата она остановилась, схватившись руками за горло. Ее скрутило, и она согнулась пополам, борясь с тошнотой. Больше озадаченная, чем испуганная, подбежала Света. Витрина сияла гораздо ярче тусклых аварийных ламп. То, что скрывалось за ее толстым стеклом, заставило Свету оцепенеть. Зародившийся в легких испуганный крик застрял, прожигая солнечное сплетение.

Вместо банок с газировкой и бутылок с водой, вместо шоколадок и круассанов, занимая почти все свободное место, в аппарате стоял обезглавленный труп. Подсохший, почти черный след вокруг ворота стекал алыми дорожками, пятная чистый врачебный халат. Руки безвольно повисли вдоль тела, пальцы скрючило судорогой. Полусогнутые ноги упирались коленями в стекло, не давая покойнику упасть. На штанах в промежности темнело пятно, по левой ноге уходящее вниз почти до самой лодыжки.

Пересиливая страх, Света заглянула в раскрытый лоток и охнула. Зияя пустыми глазницами, со дна ящика скалилась голова профессора Лаберина. Раскрошенные зубы торчали острыми обломками. Обычно аккуратно уложенные волосы иглами слиплись от крови. Мимические мышцы застыли в гримасе неподдельного ужаса. В этом изуродованном лице холеный, заносчивый профессор угадывался с огромным трудом, однако сомнений в том, что это именно он, не возникло ни у кого.