Рассвет Эдема (ЛП)

— Он потерял много крови, — ответила я, поворачиваясь к нему. — Ему необходимо переливание, но здесь это невозможно. Раны не заражены, но меня беспокоит его лихорадка, — лицо мужчины расслабилось, и я по привычке немного приукрасила правду. — Нам придется подождать и посмотреть, переживет ли он ночь, но я считаю, что шанс у него есть.

— Спасибо, — пробормотал Арчер. Похоже он испытывал облегчение, но все же с беспокойством переместился на край рабочего стола, как будто ждал, что что-то ворвется сквозь дверь операционной и нападет в любую секунду. — Я так и не узнал вашего имени, доктор…?

— Называйте меня просто Кайли, — я наконец-то по-настоящему впервые посмотрела на него, отмечая щетину на подбородке и обеспокоенный взгляд темно-карих глаз. Он был широкоплеч, под рубашкой угадывались мускулистые руки, как будто он привык к тяжелой работе.

— Мисс Кайли, — он бросил взгляд на крошечное окно и на послеобеденное солнце, светящее сквозь стекло. — Я очень признателен вам за помощь. Но нам пора идти. Сейчас.

— Что, простите?

— Мы должны идти, — повторил он в ответ на мой вопрос. — Нам нельзя здесь оставаться. Мне очень жаль, но мы должны идти.

Я сердито посмотрела на него.

— Вы никуда не пойдете, мистер Арчер. Ваш друг по-прежнему тяжело ранен, да и вы выглядите далеко не прекрасно. Что вы сейчас сделаете, так это сядете, позволите мне позаботиться о вашей спине и расскажете, что, черт возьми, произошло с вашим другом.

Он вздрогнул, схватившись одной рукой за плечо, но покачал головой.

— Нет, — прошептал он, и выражение его лица стало донельзя виноватым. — Нельзя здесь оставаться, — возразил он окрепшим голосом. — Нужно покинуть город, — его напряженный взгляд встретился с моим. — Вам следует уйти вместе с нами. Всем стоит. Любому, кто все еще может и хочет уйти. Тут… Здесь больше небезопасно.

— А когда было по-другому? — пробормотала я. Он вздохнул, чтобы снова начать спор, но мой голос стал резким: — Перемести его сейчас, и твой друг — покойник, — прямо заявила я. — С такой лихорадкой и такими ранами, к утру он будет мертв. Уйдешь — убьешь его. Все довольно просто.

Он тяжело осел, внутри него продолжалась борьба. Я указала на стул, и он опустился на него с видом поражения.

— Сняли бы вы еще свою рубашку, мистер Арчер, — настояла я, не отступая от своего делового тона, доставая иголку с ниткой из своего кармана. Он моргнул, немного отклонился назад и вздохнул. — У меня нет времени или терпения для соблюдения благопристойности, мистер Арчер. И у нас закончились больничные халаты еще на первой неделе, как мы открылись. Так что, я жду, — я взмахнула рукой с иглой. — Снимайте рубашку.

С усталым видом он подчинился, стянув одежду через голову, даже не вздрогнув. Я сохраняла профессиональное выражение лица, но мой взгляд блуждал по загорелым мощным плечам и как будто вылепленной скульптором груди, когда он сбросил рубашку на пол. Освещение было не очень, но я же не была слепой. Бен Арчер был великолепен, и для того, чтобы понять это, вовсе не требовалась ученая степень кандидата наук.

Он не двигался, пока я обходила его сзади, осматривая пять глубоких порезов от плеча к позвоночнику. Они выглядели как… следы когтей. Я вздрогнула. Здесь явно было что-то не так.

— Что случилось с вами и вашим другом? — начала я, слегка прикасаясь к его ранам спиртовой салфеткой. Он не вздрогнул, хотя порезы были довольно глубокими, а спирт как известно жжет. — Вы слышали меня, мистер Арчер?

— Бен, просто Бен.

— Хорошо, Бен, — я вытерла последние следы крови и потянулась за иголкой с ниткой. — Вы все еще не ответили на мой вопрос. Эти раны от укусов на теле вашего друга, они не нормальны. Что произошло?

Я почувствовала, как он колеблется. Мой голос стал чуть более настойчивым:

— Не лгите мне, мистер Арчер. Чтобы помочь ему, я должна точно знать, что с ним произошло. Ваш отказ предоставить информацию может стать причиной его смерти или смерти остальных моих пациентов. В последний раз спрашиваю, что произошло?

— Мы… — Бен замолчал на мгновение, как будто боролся с собой и не мог выдавить из себя ни слова. — Нейтан и я… На нас напали, — наконец признал он.

— Да, это я уже поняла, — ответила я, осторожно прикасаясь к его плечу. Его кожа была теплой, и он, наконец-то, вздрогнул от моего прикосновения. — Сейчас я начну зашивать, так что соберитесь с силами.

Он кивнул.

— Итак, что-то напало на вас, — продолжила я, погружая иголку в мягкую загорелую кожу, говоря быстро, чтобы отвлечь его. — Так что это было?

— Я… я не знаю.

— Что значит, вы не знаете? — я нахмурилась, завершив стежок и заметив, что он стиснул зубы. — Что-то несомненно напало на вашего друга, искусало его и разорвало ко всем чертям ваше плечо. Так что это было?

— Я не разглядел его, — пробормотал Бен. — Было темно, а эта штука двигалась очень быстро, — он пожал плечами, но закряхтел от боли, поскольку движение вызвало натяжение швов. — Я думал, что это был человек, но… — он снова замолчал, и я, нахмурившись, смотрела на него.