Рассвет тьмы (СИ)

Зеленый сигнал светофора предупредительно замигал, и нога машинально утопила педаль газа в пол. Стиснув зубы, я неслась вперед и проскочила пешеходный переход в тот момент, когда желтый переключился на красный сигнал, ошибочно решив, что оставила Бена позади. Не успела перевести дух, как послышался рев двигателя, как у гоночного болида. Я лишь посмотрела в зеркало, и внутри все перевернулось: он догнал меня. Не успела моргнуть, как Шерман резко вывернул руль. Скрежет металла, и меня бросило влево. Ударившись головой об дверь, я вскрикнула, но руль не выпустила. Машину занесло на бордюр, дно царапали ветви кустарников, живой изгородью тянувшихся вдоль дороги. Прохожие разбегались с воплями почти из-под колес. Я приближалась к фонарному столбу. Столкновение казалось неизбежным, но мне все же удалось вновь выехать на магистраль, никого не задавив. Подпрыгнув, машина съехала с бордюра и плавно покатила, но мимолетная радость маленькой победы длилась недолго — Бен поравнялся со мной. Увидев его в окно, я успела лишь испуганно пискнуть. Мы встретились взглядами, по спине пронеслась дрожь, и он вновь вывернул руль. Мы впритирку ползли мимо закусочных и торговых рядов, распугивая пешеходов. День клонился к обеду, и улица кишела людьми, стремящимися быстро набить желудок и вернуться к работе. Бен плавно притормозил, подался назад, царапая правую дверь моей машины. Я взвизгнула, заглушив скрежет металла, от которого уже звенело в голове. И газанул, сминая ее и толкая меня на бордюр. Левое колесо подпрыгнуло, автомобиль вильнул и соскочил на дорогу. Меня повело — я ударила Бена в крыло, разбила ему фару. Он холодно рассмеялся, вырываясь вперед, проносясь мимо молочной и кондитерской. И улица оборвалась, замелькали далекие крыши, золотые шапки деревьев.

Шерман набирал скорость. Я отвлеклась на него и не успела ударить по тормозам. Прижав к каменному забору старого кладбища, он протащил меня до ворот. От любимой машинки мало, что осталось. Теперь красная спортивная модель больше походила на смятую консервную банку из-под газировки. В ушах гудело от шума крови, я не слышала ни собственного дыхания, ни пульса, только скрежет металла о каменную изгородь. Оставалось совсем немного, и, готовясь к маневру, я сдавила руль, так, что костяшки побелели. Забор закончился, наши машины одновременно подпрыгнули, угодив колесами на поросшую травой ограду. Едва ощутив покрышками асфальт, я выкрутила руль и врезалась Бену в левую дверь. По инерции его машину отбросило, и драгоценные секунды он потратил на то, чтобы не въехать в витрину придорожного магазина.

По щекам бежали слезы. Они обжигали, но я их не замечала. Мчалась, не разбирая дороги, захлебываясь рыданиями. Бен не оставлял попыток протаранить мою машину. Через несколько минут погони я неожиданно осознала, что ничего не чувствую — ни страха, ни сожаления, ни желания жить. Лишь тупая боль в груди затрудняла дыхание, словно сердце отбивало последние аккорды. Я даже не заметила, как на полном ходу влетела в металлические ворота. Грохот цепей по крыше авто отрезвил, и я посмотрела в зеркало — Бен не отставал. Вцепился в жертву, словно лев в добычу, и не хотел отпускать. А ведь мы могли бы попробовать договориться…. С бэлмортом, как же! Оплакивая разбитое сердце, я не желала мириться с уготованной мне участью. Печален итог, что-то умерло во мне, хотя Шерман еще до меня не добрался. Но сдаваться я не планировала.

Покатив по гравию, который летел из-под колес, осыпал дождем машину и стучал в окна, я немного сбавила скорость. Машина Бена оказалась капризной штучкой и завиляла на ухабах, когда кончился гравий. Я знала это место — заброшенная лодочная станция, затерявшаяся в густом лесу. Где-то недалеко пробегала широкая река, но из-за густой растительности ее не было видно. В воздухе витал запах сырости и мха.

Зазевавшись, я подпустила Шермана слишком близко, а когда опомнилась, руки сами собой вывернули руль. Ударив в бок, я столкнула его автомобиль с дороги в глубокий кювет. Он взмыл вверх — в зеркало дальнего вида было видно, как, врезавшись носом в землю, тачка два раза перевернулась прежде, чем рухнуть и замереть. Колеса еще крутились, а Бен уже выбил ногой дверь и выбрался из дымящейся машины. По его лбу стекала кровь, в глазах горел ледяной огонь, а руки сжимались в кулаки. Он двигался агрессивно и целеустремленно, а потом перешел на бег, но я успела скрыться за поворотом.