Рассвет. XX век

Не то чтобы у меня не оставалось времени на побочные занятия. Теперь я был уверен, что завершу намеченное в срок. Но мне не хотелось участвовать в церковной службе. В прежние времена и на других планетах я работал и с религией, не единожды притворялся и жрецом, если того требовали обстоятельства. Но после того как я вновь столкнулся с Существом и оно продемонстрировало, что не намерено отступать, я начал относиться к церкви с подозрением.

Если Существо пожелает достать меня чужими руками, проще всего ему будет провернуть это с помощью священников: достаточно будет явиться им бесплотным голосом, и они сделают ради того, кто притворяется их божеством, что угодно. Не стоило прямо или косвенно способствовать укреплению позиций христианства, хоть и в такой малости, как игра священных гимнов на Рождество.

Меня и без того беспокоил чересчур фанатичный взгляд Отто. Он наверняка напридумывал всякой ерунды насчёт внезапной перемены в характере Кляйна, незачем было подливать масла в огонь его веры. Я даже проверил его на воздействие извне, отговорившись массажем висков для снятия мигрени, и обнаружил остаточный след ментального воздействия. Оно-то и вызывало головные боли как побочный эффект.

Существо определённо играло в свою игру. Непосредственный гипноз я убрал. Полная же нейтрализация псионического влияния такого уровня достигалась лишь путём перетряхивания личности пастора на специальной аппаратуре, чтобы исключить глубинные изменения в психике. Такую технику здесь ещё долго не получится построить.

Если оставить как есть, едва ли Отто доставит мне неприятности, не настолько он важен в глобальной картине. Скорее всего, Существо в приступе мелочной мстительности пожелало уколоть меня слепым поклонением священника. И это после того, как оно играло в благородство, настаивая, чтобы я сам опустился перед ним на колени! Свободу воли оно всё-таки не уважало. А заодно не уважало благополучие своего верующего. Грубое псионическое вмешательство в работу центральной нервной системы было чревато множеством побочных эффектов, вплоть до её постепенной деградации и превращения человека в пускающего слюни овоща. Институт давно заклеймил эти методики негуманными и нерациональными, и его агенты таким не занимались.

Для более надёжной нейтрализации постороннего влияния с Брауном можно было провести беседу, однако открывать ему всю правду было чревато неприятностями. Вдруг, узнав о Существе, он сочтёт его истинным богом? А любое другое объяснение будет ещё более дырявым, чем то, что Макс удостоился визита ангелов, наставивших его на путь истинный. Конечно, моё молчание не исключало того, что Существо само явится к нему… Но на это я повлиять не мог, в отличие от собственного признания.

Проще не будить лихо, пока оно тихо. Не подкидывать врагу идей.

Относительно выступлений в кирхе мы с Отто сошлись на том, что я дам парочку органных концертов светской музыки. Часть собранных средств пойдёт в приют, а оставшееся заберу я — денежная признательность Герберта Боша успела раствориться без следа в потоке бесконечных трат, а свободного времени на собственные денежные махинации у меня пока не было.

Рождество прошло тихо, без происшествий. Существо никак не проявило себя. После инцидента с автомобилем и наведённым параличом оно затаилось; я надеялся, что оно, выплеснув свои детские обиды в этом бессмысленном жесте, угомонилось надолго.

На пробный концерт заглянуло всего десяток человек, зато второй прошёл уже в полностью забитой кирхе. Публике моя игра понравилась. Брал за вход Отто совсем немного — и в формате пожертвования, так что люди могли и не платить, но таких попадалось совсем немного. Выручка не поражала воображения, однако и эти доходы были критически важны для бедного церковного хозяйства, да и мне пригодились.

Перед Новым годом я встретился с Эдуардом, Куртом и каптенармусом в отставке Вильке. Фрейданк пожелал оценить плоды моих трудов своими глазами. Я не стал отказывать ему, и мы собрались на стрельбище за пределами Берлина.

Пожалуй, стрельбище — излишне громкое слово.

В действительности встреча состоялась на обычном сельском поле, припорошённом снегом. Этот импровизированный полигон принадлежал родственнику друга одного из членов Сообщества, и его хозяева объявили, что не будут возражать против нашего присутствия и стрельбы. Местные жители её не боялись, многие владели охотничьими ружьями, а то и вовсе имели схрон со времён войны, но предупредить их следовало. Народ тут был беспокойный и скорый на расправу.