Рассветные холмы (СИ)

Это было похоже на тихий свист, переливающийся, переходящий в ворчание и попискивание, потом оно перешло в странный звук, как будто где-то рядом поскрипывала старая дверь... а потом всё закончилось, перед глазами мелькнул длинный пушистый хвост, и зверёк исчез.

Райнер не мог заснуть почти до подъёма.

 

***

Через день на прогулке его окружили. В первый момент он решил, что ему вознамерились преподать какие-то правила тюремной жизни, которые он по незнанию нарушил, и приготовился дать отпор.

-Ты не пьёшь кровь, - перед ним стоял коренастый лондар с тяжёлым взглядом. - Ты можешь подыхать и так, раз встречать рассвет тут не дают. Но свою кровь ты должен отдавать нам. Мы решили - каждому по очереди должно доставаться. А если сдашься и захочешь выпить сам, то ты трус, как все люди, и тогда ты всё равно умрёшь. Как люди. А мы тебе поможем. Нам тут такого дерьма не надо.

Райнер немного расслабился и перестал думать, как отбиться от пятерых одновременно.

-Вы сами-то не передерётесь с этой своей очередью? - поинтересовался он. - А тот, кто следить будет, не прихватит себе лишнего?

-Ну-ка, не умничай, - лондар придвинулись к нему. - Хочешь клин вбить? Не выйдет, мы и не таких ломали.

-Желаю удачи в ломании охранников, - вежливо сказал Райнер. - По-моему, к нам идут.

Коренастый крепыш, зашипев, отпрянул, остальные тоже обернулись и убедились, что Райнер был прав. До конца прогулки к нему больше никто не подходил, в обед Райнер по-прежнему оставил свой стакан на столе, не прикоснувшись, и даже не оглянулся, чтобы узнать его судьбу. Он надеялся, что его соседа не слишком обойдут в делёжке под тем предлогом, что ему уже досталось несколько стаканов с кровью вне очереди...

 

***

К нему в библиотеку пришёл охранник и молча кивнул на дверь. Райнер так же молча подчинился. Подумалось: если вот так быстро решили обрабатывать его по поводу людей, то как-то это грубовато, он ожидал от лондарских спецслужб более тонкой работы.

Когда охранник довёл его до кабинета врача, Райнер уже примерно понял, чего от него хотят. На душе стало тревожно, как перед большими неизвестными неприятностями, - знакомое и очень мерзкое чувство.

Врач встретил гостя улыбкой и предложил сесть. Улыбка показалась не то чтобы натянутой, но какой-то... не очень настоящей.