Растлённая

Влада прослушала начало разговора. Но и без этого поняла, о чем речь, лишь только услышала плач сестры. Страх кольнул ее раскаленным шилом, животный, первобытный страх. Секунду-другую она даже не могла набрать воздуха в легкие. Спустя время она поняла, как им со Стасом повезло. Не будь ее дома, она бы ничего не сделала по горячим следам. Она бы притащилась к полуночи, расслабленная, удовлетворенная двумя-тремя половыми актами, ничего не подозревающая, пребывающая в своей всегдашней эйфории.

Тут бы ее и взяли тепленькой. Пока она ничего не понимала бы.

Однако она оказалась дома. Не просто оказалась, она получила некоторое время, чтобы прийти в себя и даже о чем-то подумать. Время она получила благодаря нерасторопности своей младшей сестры. И, быть может, шоку со стороны родителей, их неверию. Так или иначе, Оля рыдала, а отец пытался хоть что-то из нее вытянуть. Наверное, он не сразу понял, что его старшая дочь дома. Иначе позвал бы ее, не колеблясь. И застал бы врасплох.

Владе повезло даже в мелочах. Отец закрыл дверь в зал. И она смогла выйти из своей спальни, приблизиться вплотную к соседней комнате и расслышать почти все, сказанное с этого момента.

Оля говорила невнятно, отцу приходилось выбивать из нее каждое слово. Каждая фраза младшей сестры была однотипной. Стас заставил ее лечь с ним в постель. Потом еще несколько раз заставлял сделать тоже самое. Отец спросил, где находилась в это время Влада. Несколько минут Оля никак не могла ответить на этот вопрос. Потом пробормотала, что не знает, может быть, дома, может, выходила. Наверное, это было ее ошибкой. Говорить не всю правду. Возможно, она опасалась, что столь крутые подробности лишь добавят родителям сомнений в ее словах. И про соседских мальчиков она так ничего и не сказала. На первый раз оказалось достаточно и Стаса. Получилось, сестру Оля выгородила. Не оправдала, закрасив ее в этой истории в белый цвет, но и не обвинила в соучастии растления.

Этот нюанс окончательно вернул Владе присутствие духа. Тот факт, что проблемы могли возникнуть у одного Стаса, по-настоящему ее не задел. Наоборот она испытала облегчение. Если у нее не получится, убедить родителей, что их младшая дочь лжет, лично она останется на плаву.

И еще, временно отодвинутые страхом, вернулись злость и омерзение к младшей сестре. Даже не видя ее, Влада чувствовала, как жалко та выглядит. Ей захотелось войти в комнату и влепить сестре пощечину. Конечно, она этого не сделала, рядом с сестрой находились родители. Но она могла просто войти и заявить, что Оля несет чушь.

Влада попыталась сосредоточиться, как сложно бы это не было в данной ситуации. Они со Стасом однажды проигрывали подобное положение. И пришли к выводу, что нужно все отрицать. Их двое, Оля одна. С тех пор, как Стас начал использовать презервативы, они обезопасили себя от прямых доказательств, если бы дело дошло до судебной экспертизы. Если они не оставят на теле Оли конкретных следов, будут только ее слова. Значит, им останется лишь усмехнуться и заявить, что Стас едва справляется с одной только Владой, не говоря о каких-то других девушках. Кроме того, добавил Стас, Оля совершенно ни в его вкусе.

Влада шагнула к двери. Лучше сказать об этом сейчас. Пока у родителей ничего не отложилось в голове. И лучше войти самой, нежели прийти потому, что ее позвали.

Дверь зала распахнулась, и на пороге показалась мать. Влада едва не столкнулась с ней. Мать, растерянная, по-прежнему оглушенная, похоже, хотела видеть старшую дочь. Она-то ведь знала, что Влада дома. Она протянула к ней руки, силясь что-то сказать, но Влада протиснулась мимо нее в комнату.

- Что она здесь несет про Стаса? - Влада хотела заявить это повышенным тоном, но получился негромкий, хотя и внятный хрип.

Отец оглянулся. На короткий момент замерла и Оля. Она посмотрела на сестру затравленным взглядом. Казалось, кто-то замахнулся на нее, чтобы подарить затрещину.

- Влада? - пробормотал отец.

Он был в своем немодном костюме, жалкий, как и его младшая дочь, вспотевший, с безумными, растерянными глазами. Не ждал, что его ровная, упорядоченная жизнь однажды подарит ему столь пронизывающее подводное течение. Его взгляд, засевшая в нем жажда успокоиться, получить подтверждение обратного, убедили Владу, что она скорее выиграет, чем проиграет.

- И вы еще слушаете эту дрянь? - теперь она говорила не так тихо и подавленно.

- Влада, что тут делал Стас, пока нас…

- Она - брехливая малолетка! - вскрикнула Влада. - Стас тут почти не бывает! Зачем она ему нужна?!

Отец выпрямился. Глянул на младшую дочь, перевел взгляд на старшую. Снова посмотрел на Олю. Та, начавшая кое-как сдерживать рыдания, снова захлебнулась ими.

- Она держала меня за волосы, когда Стас… когда он это… делал.

- Сука! - выкрикнула Влада. - Что ты несешь?!