Растущая луна: зверь во мне

— Слышать всех — не очень хорошо, — ответил Омри. — Попробуй различить в хоре из двух тысяч голосов того, кто тебе нужен. Хотя, вероятно, он знает, чем мы занимаемся и без… предателя. И умирает со смеху, думая, что у нас все равно ничего не получится. Ты хочешь выйти из игры, как Крот?

Авиел чуть не подпрыгнул.

— Крот отказался от этой идеи?

— Да, отказался, — Баал-Ханан произнес это так, что спрашивать подробности не хотелось.

— А что с предателем? — поинтересовался Алет. — Это ведь был Дафан? Где он?

— Уехал куда-то, — невинно объяснил Воробей. — Возможно, мы увидим его на Обряде. А может быть, он уже не появится здесь. У него ведь тоже есть рецепт, он знает, как стать невидимым для Охотника.

— И бросит Рену? — засомневался Авиел.

— Он красивый молодой мужчина. Найдет другую жену, как и Шишла. А об Уренчи позаботится Крот.

Каракар чувствовал, что старик врет, но возразить не мог. Халвард вряд ли бы был в таком бешенстве, если бы Еж жил, но, видимо, Воробей твердо решил сохранить тайну. Так же, как и с матерью Крохаля. Авиел еще раз пожалел, что ввязался в это, но отступать было поздно. Он попал под давильный пресс, и оставалось надеяться, что дети не пострадают.

— Другие ничего не узнают о Дафане? — задал он последний вопрос.

— Нет, — подтвердил Воробей. — Так будет лучше для всех.

Тайны еще никогда не доводили до добра, Каракар это знал, поэтому всячески их избегал. Но в случае с Реной он решил не вмешиваться.

10 уктубира, Беероф

Щутела рассчитал правильно. В подвал никто не заглянул, работа дальше пошла быстрее. Элдад оживал с каждым днем. Но глаза у него сверкали так, словно он либо подхватил лихорадку, либо сильно выпил. Когда Юцалия намекнул на это, Бернт лишь рассмеялся. Но посол Лейна и сам знал: глаза сияют от азарта, от веры, что все получится. От того, что враги были так близко, но ничего не заподозрили. И совет регентов перенесли на две недели, будто специально, чтобы они успели. По его подсчетам — еще два дня и они попадут в нужный подвал.

Солдат работал без устали. Казалось, он не устает и не болеет. Да и аристократы за эти дни изменились. Мозоли огрубели, лопату они держали уже умело. Правда, руки Бернт и Фирхан теперь никому не подавали — это сразу выдало бы их с головой.

Бернт ссыпал землю в мешок. Судя по уменьшившемуся маслу в фонаре, и урчанию живота, наступило время ужинать.

— Будем заканчивать на сегодня, Щутела? — предложил Бернт. — Мы вроде успеваем. Завтра уже в подвале будем.

— Можно и заканчивать, — согласился солдат, опуская лом. — Вы идите, я тут приберусь немного и следом буду.

— Хорошо, — улыбнулся Элдад. — Только не задерживайся.

Он поднялся наверх, привел себя в порядок, приготовил нехитрый ужин. Поскольку кроме привратника он никого не держал, приходилось довольствоваться пищей, которую приносили из другого дома, а она зачастую остывала, пока они начинали есть.

— Вода в тазу в углу, — сообщил Бернт, когда появился Щутела, но солдат не торопился умываться. Он хмурился и мялся.

— Что-то случилось? — насторожился Элдад.

— Даже не знаю, как сказать, господин, — Щутела взлохматил бороду. — Вам бы самому спуститься посмотреть…

— Я только что оттуда, — рассмеялся Бернт. — Что нового я могу там обнаружить?

— А вы вот спуститесь. Может, мне и померещилось, послушайте сами.

В подвале Бернт старался не касаться стен, чтобы не испачкаться вновь.

— И что? — он недоуменно оглянулся. — Те же мешки, доски, инструменты. Что случилось?

— Вы дальше идите, — засопел Щутела за спиной. — К тому месту, где тоннель мы закончили.

Элдад нагнулся и пробрался внутрь. Когда путь приближался к концу, он замер так неожиданно, что Щутела толкнул его в спину. Граф услышал странные звуки. Вроде бы говорил кто-то, но ни одного слова он не разобрал, а потом раздался жуткий, потусторонний смех.

— Что это? — задохнулся он. — Щутела, ты слышишь?

— А то ж, — горестно вздохнули за спиной. — Я сначала уж испугался, думал, мерещится. Кайлом-то махал, ничего слышно не было, а как собираться стал… Аж мороз по коже.

— Шереш… Что это может быть?

— А вот не поминали бы вы его напрасно. Потому что кто знает… Позвать бы мага этого что ли. Может, он скажет, что тут такое?

— Хорошая идея, — согласился Элдад. — Идем в дом.

Но и поднявшись наверх, Бернт чувствовал себя неуютно. Казалось, словно то, что он услышал внизу, подбирается ближе. Аппетит пропал.

— Щутела, — обратился он к солдату, плескавшемуся в тазу. — Я поеду к Юцалии, попрошу, чтобы он вызвал Яура. Ты посторожи дом пока. А если что…

— Не беспокойтесь, господин, справлюсь, — заверил солдат.

— Отлично. Я постараюсь быстро.

Уходя, Элдад чувствовал себя почти предателем, но другого выхода он не видел. Его слова посол Лейна воспримет серьезней, чем слова простолюдина.

У посла Лейна ему улыбнулась удача: Юцалия как раз принимал Яура, только что вернувшегося из поездки. Увидев встревоженного Бернта, они посерьезнели. Он кратко рассказал о том, что произошло, и тут же вместе поехали обратно.

— Что это может быть? — спросил Юцалия довольно тихо, но Элдад все равно расслышал.