Расул Гамзатов

Прежде город назывался Темир-Хан-Шурой, получив своё название, как гласит предание, от завоевателя Тимура, который некогда стоял здесь лагерем. Сам город возник вокруг царской крепости, считавшейся стратегическим форпостом на пути в горный Дагестан. Здесь же были резиденции командующего войсками и управляющего гражданской частью в Прикаспийском крае. Город был обнесён рвами, валами с орудийными редутами и считался совершенно неприступным. Однако наибу Шамиля Хаджи-Мурату удалось совершить удачный набег на крепость. Его целью был воинский начальник генерал-лейтенант князь Моисей Аргутинский-Долгорукий, но в темноте горцы перепутали его особняк с лазаретом.

Много лет Темир-Хан-Шура считалась столицей Дагестана. Здесь возводились красивые здания, соборы, больницы, учебные заведения. Здесь бывали многие знаменитости, включая Александра Дюма, изучавшего Кавказ и написавшего о нём книгу. Был построен и театр по образу Венской оперы, выступать в котором не считал зазорным даже Фёдор Шаляпин.

В годы Гражданской войны город переходил из рук в руки, пока в Дагестане не утвердилась советская власть. В 1922-м он был переименован в Буйнакск в честь одного из главных борцов за советскую власть Уллубия Буйнакского. Годом раньше другой город был переименован в честь Махача Дахадаева, яркого политического деятеля, организатора и руководителя Красной армии Дагестана. Бывший Порт-Петровск сначала был переименован Горским правительством в Шамиль-Калу, а затем уже стал Махачкалой, нынешней столицей республики. Возможно, последнее переименование могло бы оказаться не по душе самому Махаче Дахадаеву, который был женат на внучке имама Шамиля.

Аварское педагогическое училище, куда поступил Расул Гамзатов, располагалось в том самом особняке Аргутинского-Долгорукого, уцелевшем после набега Хаджи-Мурата. Аргутинский, вернее его памятник, пострадал уже при новой власти, когда Махача Дахадаев велел его снести.

Многое в жизни Гамзатова оказалось связанным с Буйнакском. В беседе с журналистом Далгатом Ахмедхановым он говорил: «Там я влюбился, там жила моя мама, там я участвовал в драках: меня били, и я бил других. Там учились мои братья. Это мой первый город после аула. И это не забывается».

Студенческая жизнь увлекла Расула, а его поэтический талант снискал ему популярность. Однако он унаследовал от отца и дар сатирика, который теперь приходилось отстаивать. Его выступления стенгазете, высмеивавшие нарушителей дисциплины и отстающих, оборачивались частыми стычками с обиженными студентами.

РЕПРЕССИИ

Молодость, весёлая студенческая жизнь, первая любовь, новые публикации в газетах — жизнь казалась прекрасной. Всё остальное, казалось, проходило стороной. И невозможно было осознать, что страна всё глубже погружается в пучину репрессий. Они приобрели зловещий размах после убийства Сергея Кирова, в котором обвинили агентов Льва Каменева и Григория Зиновьева из «троцкистско-зиновьевского центра».

Г. Лелевич, член правления дагестанского Союза писателей, так восторженно говоривший о Гамзате Цадасе на Первом Всесоюзном съезде советских писателей, ратовавший за развитие литературы Дагестана и поддерживавший партийное руководство литературой, был объявлен «троцкистским бандитом», арестован и расстрелян. Та же участь ждала его отца и сына.

Г. Лелевич был не только литературным критиком, но и поэтом. Он будто предчувствовал и своё будущее, когда написал:

Всю ночь огни горели в губчека.
Коллегия за полночь заседала.
Семенова усталая рука
Пятнадцать приговоров подписала.
И вот землёй засыпаны тела...
Семёнов сел в хрипящую машину,
И лишь на лбу высоком залегла
Ещё одна глубокая морщина.

Жертвами режима стали многие участники Первого съезда в Москве. Обвинения печатались как под копирку: враг народа, троцкист, изменник родины, вредитель, буржуазный националист. Изобретательности новых опричников не было предела, и беда могла коснуться любого.