Рататуй

А затем фотография упитанного шеф-повара ожила прямо перед его распахнувшимися в неверии глазами!

– Если ты так голоден, – произнёс Гюсто, – то выбирайся наружу и осмотрись. Чего сидеть здесь и скорбеть?

– Похоже, я потерял свою семью, – проговорил Реми. – Всех своих друзей. Сдаётся, что навсегда.

– Откуда тебе знать? – спросил шеф.

– Ну, я... – Тут Реми резко осёкся. – Ты же картинка в книжке! Почему я вообще с тобой разговариваю?

Великий повар пожал плечами:

– Ты только что потерял семью. Всех своих друзей. Тебе одиноко.

– Да, ну а тебя вообще нет в живых, – парировал Реми.

Гюсто улыбнулся:

– Да уж, оптимистом тебя не назовёшь. Если зацикливаться на том, что уже позади, ты никогда не сможешь увидеть то, что ждёт тебя в будущем. А теперь вперёд! Выберись наружу и оглянись.

Хоть Реми и не был уверен почему, но он последовал совету Гюсто. Он поднялся по трубе и вынырнул на поверхность, а затем начал свой путь через узкие пространства между стенами зданий. Он был страшно близок к миру людей. Через дыру в стене одной из квартир он зацепился глазами за кусок с виду очень аппетитного французского багета. Измученный голодом, он схватил его и уже был готов откусить...

– Что это ты делаешь? – Гюсто был снова с ним.

Реми был так поражён, что едва не выронил багет.

– Я так голоден. Я не знаю, где я, не знаю, когда смогу снова найти себе еду.

Гюсто покачал головой:

– Реми, ты ведь способен на лучшее. Ты – повар! А повар готовит! Только вор крадёт. Ты же не вор.

Реми положил хлеб на место.

– Но я так голоден!

Гюсто рассмеялся в ответ:

– Придёт время и для еды, Реми. Еда всегда приходит к тем, кто действительно любит готовить.

Затем он снова исчез.

Реми тряхнул головой. Какое странное видение! Он проследовал вверх по трубе, идущей внутри одной из стен здания. И когда он уже думал, что дальше карабкаться просто невозможно, он оказался на крыше.

И что за потрясающий вид его там ждал! Он заморгал, не веря своим глазам, созерцавшим очертания Парижа на линии горизонта.

– Париж? – сказал Реми, когда к нему вернулся дар речи. – И всё это время я был прямо рядом с Парижем? Ух ты! Он так красив!

– Самый красивый город в мире! – раздался голос.

Реми резко повернулся. Гюсто был снова с ним.

Реми разглядел Эйфелеву башню и Нотр-Дам, а затем его глаза нашли достопримечательность, совершенно заворожившую его. Это был ресторан Гюсто, лишь в паре кварталов.

– «У Гюсто»? – благоговейно молвил Реми. – Ты привёл меня к своему ресторану?

– Похоже на то, – ответил ему Гюсто. – Да, точно! Всё так и было, это я привёл тебя сюда!

– Я должен сам это увидеть! – радостно закричал Реми, бросившись к ресторану.

Гюсто последовал за ним.

* * *

На кухне «У Гюсто» несколько поваров готовились к вечерней кулинарной гонке. Хорст, Лало, Лярусс и Колетт были заняты готовкой супов, салатов, суфле и прочих замечательных блюд.

Неприятный на вид человечек маленького роста в высоченном поварском колпаке зашёл на кухню. Это был Живодэр, главный на кухне.

– Эй, босс! – радостно позвал Лярусс. – Смотрите, кто к нам пришёл! Это Лингвини, мальчишка Ренаты.

Лингвини, худенький, с виду нервный подросток, встал со стула, попутно опрокинув его.

– Совсем уже взрослый, а? – сказал Лярусс. – Ты помнишь Ренату, старую подругу Гюсто? – спросил он затем у Живодэра.

Очевидно было, что Живодэр понятия не имел, о чём толкует Лярусс.

– А... точно, – наконец сказал он. – Искренне благодарим за визит. Как поживает...

– Моя мама? – переспросил Лингвини. – Хорошо... ну то есть нет, ей становится лучше, то есть... к-хм... – В смятении он умолк.

– Она умерла, – закончил за него Хорст.

– О, мои соболезнования, – сказал Живодэр.

– Не стоит, – ответил Лингвини. – Она верила в небеса, так что она в надёжных руках. Ну, в плане жизни после смерти, – добавил он неловко и передал Живодэру запечатанный конверт. – Она оставила это вам, – объяснил Лингвини. – Думаю, она надеялась, что это как-то поможет. Мне. Ну, с работой. Здесь.

– О, конечно! – сказал Лярусс. – Гюсто точно не был бы против. Уж кого-кого, а сына Ренаты...

Тут его прервал Живодэр:

– Что ж, да-да-да, мы можем положить это в архив и потом, если найдётся подходящая вакансия...

– Но мы уже приняли его на работу, – сказал на это Лярусс.

– Что? – прошипел Живодэр. – Да как вы смеете нанимать кого-то без моего ведома?

– Нам нужен был уборщик, – прояснил ситуацию Хорст.

Живодэр успокоился.

– Ах, уборщик. Ну хорошо. – И он осклабился в притворной улыбке. – В таком случае рад, что всё у нас получилось.

В то время как Хорст выдавал Лингвини его колпак и униформу, подросток громко сглотнул. Во что он только что вляпался?

Пока происходили эти события, Реми вместе с парящим рядом Гюсто лежал, распластавшись, на панели застеклённой крыши кухни.

– Не могу в это поверить, – выдохнув, произнёс Реми. – Настоящая изысканная кухня, и я на неё смотрю.

Гюсто усмехнулся:

– Ты читал мою книгу. Посмотрим, много ли ты усвоил, а? Кто здесь шеф?

Реми указал на Живодэра:

– Вот этот.

– Замечательно. Кто следующий по старшинству?