Ратибор и сыны Одина

— Так мы только за, схлестнуться-то! — обрадованно воскликнул Ратибор, со слабой надеждой наблюдая за тем, как сидящему по центру, средь бурлящей ватаги соплеменников Кубальду, непрестанно буравящему рыжеволосого великана злым взором, что-то горячо нашёптывает на ухо склонившийся над ним слева Гисли, тот самый «горный орёл», отчаянный любитель голубики да портовых девок. — Надеюсь, коли взаправду замыслили бучу, не передумают уж оглоблями поработать… Мне только в радость!..

— Ещё рыл двенадцать подвалило, — перебил товарища Мирослав. — Явно неспроста набиваются как сельдь в бочке! Так-то под полтишок их уже… Нас же только двадцатка за столами, кто мельницами помахать встанет! Охрану у четырёх дверей во двор, то бишь в сумме ещё шестнадцать наших рях, тобой чуть ранее упомянутых, не беру в расчёт, они в карауле; оставить пост, побросать булат и влезть в обычную хмельную свару не имеют права, коль совсем уж грозы не случится аль Свят не велит… Яромир ещё где-то подле князя шастает! Не вовремя они там меряются клинками… Хорошо хоть, ты, косолапый шатун, рядышком сопишь… Ежели чего, возьмёшь на себя этого Кубика, что нам дерзить, не сходя с лоханки, принялся, да довеском десяточку его сородичей…

— Без проблем, Мир! И не суетись да не тереби ты так нервно комарика за хоботок, — Ратибор снова встретился глазами с Кубальдом и демонстративно сплюнул на пол, не без удовольствия наблюдая, как наливается красным лицо «правой руки» ярла Олафа. — Сдюжим! Не таких зарывали!.. И зря, кстати, не учитываешь медвежат Бронислава у калиток! Наверняка встрянут, если чего заме́сится!..

— Да я особо и не нервничаю, — буркнул недовольно Мирослав. — Но варяги эти мне не нравятся! Смотри, как злобливо косятся на нас… Так обычно на врагов зыркают! Прав ты оказался, а я сглупил: надо было против тогда, у князя на совете голосовать, а не воздерживаться… Эх, все мы крепки задним умом…

— То-то же! — хмыкнул удовлетворённо Ратибор. — Чуйка меня ещё не подводила… Коль твоя интуиция задремала, мою тогда слухай, бестолочь!..

— В-выпьем, русы? — рядом с Ратибором на лавку плюхнулось уже знакомое ему смрадное тело в северных замызганных одёжках, и полная кружка вина гулко опустилась на столешницу, аккурат туда, где за долю секунды до этого покоилась правая длань рыжеволосого исполина, знатно при этом расплескавшись и чуть было не треснув. — Ой, хе-хе, — пьяно рассмеялся незваный выпивоха, оказавшийся не кем иным, как Гисли, — чуть по лапе твоей не жахнул, рыжий буйвол… Успел отдёрнуть! Надо же, какой шустряк, однако…

Что Мирославу, что Ратибору почудилось одно и то же: заявившийся гость отнюдь не так пьян, как пытается это показать. Более того, чашкой по руке молодого богатыря он метил явно специально. К такому выводу мгновенно пришли оба приятеля.

— Кажись, повод ищут… — Мирослав вперился взглядом в усевшегося напротив викинга.

— Так это не беда! Сейчас подмогнём!.. — Ратибор недобро покосился на Гисли и пророкотал на весь двор, перекрывая гомон гуляющего люда: — С кем попало мы чарками не стукаемся, так что пшёл отсюда, жабья задница, покудова я тебя заместо бурёнки на крюк не подвесил! Ну, живо дал стрекача, не зли меня, оборванец!

— Ты как со мной гутаришь, собака!.. Да я тебя!.. — договорить возмущённый Гисли, явно осмелевший при своих, не смог, ибо Ратибор взял его правой рукой за загривок да смачно приложил харей о его же кружку, мигом разлетевшуюся от такой плюхи вдребезги. Сам незадачливый боец спустя пару секунд грузно шлёпнулся на пол. Лицо его было всё в крови. Сознание же покинуло пустую головушку разошедшегося забияки практически мгновенно.

— Мне кажется, или этот рыжий кабан нас не уважает? — в наступившей звенящей тишине зычно прокатился по двору скрипучий бас Кубальда. Широкоплечий викинг обращался в первую очередь к своим братьям, но сделал это нарочито громко, дабы за столами напротив его также хорошо услышали.

Всеобщая гульба быстро заглохла; померещилось, что во всём тереме воцарилось мёртвое безмолвие. Но вот многочисленные слуги, а также купцы, писари да остальные придворные, что ещё находились за столами, споро ломанулись наружу, вон из внутреннего дворика. Две ватаги русичей и варягов откровенно враждебно уставились друг на друга.

— Да тебе не кажется, криволап надменный! Ты совершенно прав! Причём не уважаю ни капли, я бы добавил! Ну ни на писюльку детскую, то есть нисколечко! — раздался в ответ громогласный рык Ратибора. — Ни на вершок!..

— Любопытно было бы послушать, почему… — вкрадчиво произнёс Кубальд. Орава викингов гневно загудела и вся заёрзала в нетерпении, готовая в любой момент в пятьдесят носов броситься на два десятка русичей. Всем стало понятно, что рубки не избежать. Дружинники Святослава отставили в сторону кубки да плошки и принялись неторопливо, степенно закатывать рукава, как будто им сейчас не тяжёлый кулачный бой предстоял с более чем вдвое превосходящим противником, а лёгкая прогулка за опятами.