Ратибор. Идите сюда, собаки!

— Кого и когда это останавливало, Емеля? Сегодня была семья, а завтра её уже нет! Люди страшные вещи порой творят, когда за власть борются…

— Ну знаешь что!.. — Емельян от праведного негодования аж вскочил на ноги. — Как ты только подумать мог, что я на такое способен, а⁈ Да я бы никогда, никогда!.. Даже в мыслях!.. Это же мерзость несусветная!..

— Назад сел! — стальные нотки прозвучали в голосе Ратибора. Под его тяжёлым взглядом насупившийся Емельян нехотя опустился обратно на скамью.

— Что, не нравится, да, когда друзья о тебе бог весть чего несут? Может, теперь поймёшь, что и нам — приятного мало выслушивать твои подозрения? — Ратибор хмуро взглянул на сидящего молча, нахохлившегося Емельяна. — Ладно, хорош дуться! Это я так, для примера ляпнул. На самом деле, конечно, я тебя не подозреваю…

— И на том благодарю, — невесело крякнул Емельян. — В следующий раз будь добр, Ратиборчик, ляпай свои примеры где-нибудь в другом месте! Желательно в укромном, то есть не на людях, а то аппетит чего-то пропадает!..

— Ничего, переживёшь, чай, не красна девица!

Повисла минутная пауза, в ходе которой друзья неторопливо трапезничали.

— Если бы Лучезар не признался, мы бы, поди, к разгадке даже не приблизились и имя заказчика так никогда и не узнали, — прервал затянувшуюся тишину Емельян. — Правда, насчёт «приблизились к разгадке», это, конечно, громко сказано, ведь имя исполнителя нам по-прежнему неизвестно… Тебя, кстати, не удивило, как брат Кулбаха нам охотно всё рассказал?

— Нет. Ибо когда тебе пальцы ломать начинают, Емеля, там уже не до утайки… Лучезар просто не дурак оказался: сразу въехал, что всё равно поведает нам усё, что знает. Просто это будет до переломанных костей или после, вот и вся разница! Ну а сломанный мизинчик наглядно убедил его, что я отнюдь не шуткую.

— Понятно… Чего думаешь, кстати, делать дальше с нашей высочайшей особой? Родной брат Кулбаха как-никак…

— Вариантов всего два: либо башку ему отвернуть, либо отпустить. Сердце просит о первом, а разум склоняется ко второму. Он может быть нам очень полезным. Очень! У них есть крыса в нашем доме, а у нас — будет в ихнем!

— Полагаешь, Ратик, он будет на нас работать?

— Мы не оставим ему выбора. Под угрозой того, что Кулбах может узнать, что он нам выложил сегодня, не сомневайся — Лучезар будет как шёлковый!

— Тогда, конечно, надо прислушаться к голосу рассудка и оставить его в живых…

— Ну, коль согласен, тогда нам с тобой, Емеля, надо как раз этот щекотливый моментик утрясти до конца, — промолвил Ратибор, прямо взглянув в глаза княжьему племяннику. — А именно: никому нельзя рассказывать о том, что Лучезар теперь — наш человек в Варграде! Никому, даже князю и Мирке с Яромиром! Чем меньше народу знает, тем лучше. Ну а если всё же прочухают как-то варги, значит, кто-то из нас двоих и есть предатель. И тогда второй будет знать точно, кто! Согласен?

— Согласен… — Емельян нехотя кивнул. — Это разумно… Договорились! Только мы вдвоём будем ведать, остальным же — ни-ни! Но вообще, мне кажется, вас подставили… Причём очень умело, продуманно и красиво!.. Это же надо было так подгадать оба денька, чтобы на вас тень бросить! Явно ведь, не дело случая!..

— Да неужели!.. Всё-таки тебя озарило, баламошник!.. Я сегодня не говорил ещё, Емеля, как ты меня радуешь в последнее время? Когда трезвый, совсем ведь другой человек! Благодарю, кстати, что прикрыл мне спину. Я видел краем глаза, что этот волчище подкрадывается сзади, и собирался уже развернуться да стругануть его на опилки, но тогда бы мы ничего не узнали… Так что твой стульчик прилетел ему по скворечнику как нельзя вовремя… Молодец! — Ратибор в порыве чувств от души хлопнул Емельяна по плечу, отчего тот мигом свалился с лавки.

— Рад стараться… — буркнул кисло Емельян, медленно поднимаясь и потирая ушибленное предплечье. — Прав Мирослав был, тысячу раз прав, когда верещал, что ты когда-нибудь покалечишь своими дружескими плюхами кого-нибудь из нас!..

— Ну извиняй, — смущённо пробормотал Ратибор. — Не со зла…

— Что здесь произошло⁈ Я же всего ничего отсутствовал… — в дверях трактира стоял растерянный Варнул. Из-за его спины вышла высокая женщина средних лет с русыми волосами и пронзительными зелёными глазами. Несмотря на то что стояла только середина весны и было ещё довольно холодно, одета она оказалась очень легко; в простой полотняный сарафанчик, расписанный непонятными рунами. Это была та самая ворожея, ради которой, собственно, и затевалась данная поездка. Медленно обведя взглядом заведение, целительница ехидно уставилась на Емельяна с Ратибором, задержав на последнем свой внимательный взор.

— Знакомая картина, — вместо приветствия проскрипела Благана язвительно. — Не знаешь, косолапый, почему как ты тут гостишь проездом, так горы трупов сразу образовываются?

— Да совпадение… — проворчал Ратибор неуверенно.

— Или закономерность! — ведунья прошла в зал и села за столик к двоим путникам.