Ратное поле

Вот тут–то и проявилась командирская инициатива Буркова. Солдат у него горстка, но каждый — храбрец из храбрецов, владеет всеми приемами боя и любым оружием, своим и чужим.

— Развор–ра–чивай орудие! — Бурков первым схватился за колеса противотанковой «тридцатисемерки».

Солдаты мгновенно оценили замысел командира. Сразу нашлись артиллеристы, клацнул орудийный затвор. Первым снарядом был подавлен вражеский пулемет, бивший с фланга по наступавшим цепям батальона. Второй снаряд попал в автомашину, за борта которой цеплялись убегавшие гитлеровцы. Еще несколько снарядов бойцы взвода послали им вслед.

Бурков метнулся к мотоциклу–тягачу, быстро завел его и, круто развернув, подъехал к орудию.

— Цепляй! — крикнул солдатам.

Быстро подцепив противотанковое орудие к вездеходу, автоматчики вскочили на станину. И десант рванулся вперед.

Командир батальона капитан Шульга не сразу понял, что за орудие бьет по врагу. А Бурков, вырвавшись вперед из цепи атакующих, уничтожал противника шквальным огнем из установленного на вездеходе ручного пулемета. Увлекшись преследованием, «малый десант» на сотни метров оторвался от своих боевых порядков.

В бою внезапность часто ошеломляет. Противник долго не мог разобраться: почему немецкое орудие бьет по своим, причем прямо в упор. Однако гитлеровцы, наконец, опомнились и задержались на промежуточной позиции. Получив огневую поддержку, они перешли в контратаку.

В трудной обстановке оказался «десант» Буркова, вроде бы между двух огней. Но бойцы не растерялись. Спешившись, автоматчики отцепили орудие, поставили его на прямую наводку и снова открыли огонь.

А в это время соседние роты поддержали успех храбрецов во главе с находчивым и смелым командиром. К ночи полк оседлал шоссе на Кировоград, до которого оставалось километров пятнадцать.

От солдата к солдату передавалась в полку весть о действиях отважной группы старшего лейтенанта Буркова. А он, словно не о нем речь, вел по снежной целине свой трофейный гусеничный вездеход. Как потом я узнал, Бурков еще до войны был классным мотоциклистом. Вот где пригодилось довоенное увлечение!

На второй день в чистом поле роту атаковали «мессершмитты». Несколько истребителей выскочили из–за низкого снежного горизонта, полоснули частыми пулеметными очередями по ротной колонне. Так погиб старший лейтенант Бурков.

Хоронили его прямо у дороги, той самой, по которой он только вчера лихо преследовал гитлеровцев на захваченном вездеходе.

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО

Война грохотала, бросала в бой.

Но живы мы с тобой,

Товарищ дорогой.

В. Семернин

Человек, который провел хотя бы несколько месяцев на фронте, заметно отличается от новичка сноровкой, поведением в бою. Новичку кажется, что все снаряды и бомбы — его, все пулеметные ливни — в его сторону. А окопный «старожил» уже не кланяется каждой пуле. По каким–то отдельным, иногда малозаметным признакам он делает вывод: вот это опасно, а это — нет. Такие навыки приходят, конечно, не сразу, а с большим фронтовым опытом. Ветераны могут припомнить немало случаев, когда они прямо–таки чудом уходили от смерти. Фронтовая интуиция не раз спасала и меня.

Шли тяжелые, кровопролитные бои за бородаевский плацдарм на правом берегу Днепра. Трудно было с доставкой боеприпасов: река вся простреливалась противником. Еще труднее с питанием; уже несколько суток солдаты и офицеры боевых подразделений полка довольствовались одними сухарями — полевые кухни застряли на левом берегу.

В тот сентябрьский день полк отразил четвертую контратаку врага. НП полка находился в боевых порядках, на небольшой высотке, которую мы утром отбили у противника. От наблюдательного пункта к Днепру тянулась неглубокая балочка. И вдруг вижу: ползут по ней двое с термосами на спине. В первом я сразу узнал «деда», так звали в полку старого солдата В. А. Малолетнева. Василий Ананьевич воевал еще в первую мировую и за храбрость был награжден Георгиевским крестом трех степеней. По годам выходило, что ему на фронте не место. Но война забрала у Малолетнева трех сыновей. И тогда он, обойдя все рогатки, сумел добиться зачисления в маршевую роту и попал к нам в полк. Удивился я такому солдату, хотел отправить пожилого бойца в тыл. Но он взмолился, попросил оставить в строю. Время было тяжелое, людей не хватало, как раз перед этим погиб адъютант Петр Иванов. Я оставил Малолетнева при себе. И не разочаровался. Вот и сейчас он, рискуя жизнью, полз под огнем, чтобы накормить бойцов.

Обрадовались на НП горячей пище. Быстро расстелили плащ–палатку, расставили котелки, достали ложки. Солдат, который полз вместе с Малолетневым, начал разливать наваристый борщ, от запаха которого щекотало в носу, острее засосало под ложечкой.