Раубриттер (II. - Spero)

В какой-то момент боли становится так много, что она перестает умещаться сперва в голове, потом во всем Гримберте. Она хлещет наружу, затапливая собой весь город, весь мир, всю обозримую Вселенную, всю…

Гримберт ощутил, что кто-то трясет его за локоть.

- Опять благословением Святого Бернарда прихватило? – в грубоватом голосе Берхарда даже послышалось что-то вроде сочувствия, - Вина дать, что ли?

- Голова закружилась, - Гримберт отрывистым кашлем прочистил горло, - Сейчас пройдёт. Так значит, Арбория получила бургграфа? Я не слышал об этом.

- Об этом и говорю. Только не думаю, что господин императорский сенешаль это от большой любви к лангобардам сделал. Он тертый сухарь... Он-то понимал, кусочек у Лангобардии отщипнули маленький, между своими графьями делить – только стаю ссорить. Лучше уж новым вассалом обзавестись, это никогда не лишнее…

- А как зовут нового бургграфа? – спросил Гримберт с каким-то странным, тянущим в груди, чувством.

- А? Сдается, Клеф его зовут. Будто бы сам из лангобардов, но отринул ересь, принял христианство и принес клятву его императорскому величеству. Эй, на ногах-то держишься? Сам бледный как снег, смотреть тошно… Что дальше-то было?

Дальше… Дальше… Гримберт попытался сосредоточиться на этих словах, чтоб прогнать из тела проклятую слабость.

- Дальше мне повезло. Посчастливилось наткнуться на остаток роты эльзасских кирасир, они направлялись на побывку в Монферратскую марку, ну и предложили мне место в обозе. Даже кормили по дороге.

- Эльзасцы – хорошие парни, - одобрительно проворчал Берхард, - Понятно, отчего помогли. У них покровительница – Святая Одилия, тоже слепая. Видать решили, что добрый знак…

- Учитывая, что возвращалось их вдесятеро меньше против того, сколько уходило на штурм, им пригодятся добрые знаки, - согласился Гримберт, - Так я и оказался в Казалле-Монферрато.

- Говорят, милое местечко.

- Ровное и хорошо пахнет, - Гримберт не был уверен, способен ли Берхард разбирать злую иронию сказанного, поэтому улыбаться не стал, - Я не собирался там задерживаться. Оттуда до Турина – каких-нибудь восемьдесят миль, да все по дороге, даже слепой дойдет. Но…

- Дай угадаю - не дошел?

- Дошел только до границы между Туринской и Монферратской марками. Как оказалось, новый маркграф Туринский взялся делить с окрестными сеньорами ввозные пошлины, а пока не поделил, запер все границы на замок.

- Обычное дело. После Похлебки по-Арборийски ему нужно много золота, чтоб залатать все дыры в казне. Этому, как его…

- Гунтериху.

- Да, верно. Говорят, при прежнем маркграфе он в оруженосцах ходил. Вот это повезло, стало быть. Ну ладно, так как тебя в Салуццо занесло?

- В Казалле-Монферрато я просидел два месяца. Думал где-нибудь тайком границу перейти, но без проводника это дело гиблое даже для зрячего. И оставаться дольше было нельзя. Торговые пути с Турином перекрыты, да еще и пехотинцы, выжившие под Арборией, от голода начали бесчинства. Грабежи, пожары…

- Решил, стало быть, идти оттуда?

- Решил, стало быть, - Гримберт не без труда кивнул, - Раз не пускают на запад, пошел на юг. Подумал, может в Туринскую марку через Салуццо попасть будет проще.

Берхард равнодушно сплюнул. Судя по тому, что шлепка вслед за этим не послышалось, сплевывал он все в ту же пропасть.

- Зря решил, мессир. Туринцы все дороги перекрыли. Не только с Монферратом.

- Это я узнал уже здесь. Тогда я решил нанять проводника, чтоб перевел меня через границу.

- И где ты нашел деньги, чтоб заплатить ему? Прирезал кого?

Берхард спросил это совершенно ровным тоном. И Гримберт подумал, что если бы ответил «Да», это мало что изменило бы. А может, вообще ничего и не изменило.

- Куда мне… - он через силу рассмеялся, - Со мной и ребенок справится. Слепой разбойник… Кхх-кххх… Но деньги мне действительно были нужны.

- Где-то же ты их раздобыл?

- Там, где их добывают все бедняги, когда другие варианты закрыты. Пошел к ближайшему лекарю.

- Что оставил?

Прежде чем ответить, Гримберт машинально провел рукой по тянущемуся через грудину шраму. Шрам был скверный, небрежный и рваный, он так толком и не зажил, превратившись в вечно воспаленный рубец, похожий на границу между двумя воюющими графствами.

- Легкое и часть печени.

- Легкие у нас в Салуццо в цене, - подтвердил Берхард с какой-то непонятной гордостью, - Там, где нет гор, сплошь фабрики. Поживешь рядом пару лет – сам легкие выплюнешь. В Альбах хоть дышать можно… Когда ветер подходящий.

- Кончилось тем, что я нашел подходящего человека. Он обещал ночью на телеге с сеном провезти меня через границу, в Туринскую марку. Плату требовал серебром и вперед.

- И ты заплатил.

- Что мне оставалось делать? Очнулся я в придорожной канаве с разбитой головой. По счастью, этот сукин сын не нашел спрятанные монеты, а то оставил бы меня ни с чем.

- Второй раз повезло, что он не проломил тебе голову. Среди нашего брата обычно заведено в таком случае бить насмерть.

Гримберт усмехнулся.

- Вот как? Что ж ты сам не ударил? Потому, что я не заплатил вперёд?