Равновесие крови

– Сегодня такая чудесная погода! Может, стоит отправиться в парк? – предложил король.

Селеста нерешительно согласилась, а Ник вместо того, чтобы выйти через дверь, открыл окно и, заговорщически подмигнув, перелез через подоконник. Девушке ничего не оставалось, как последовать за ним, благо опыт имелся, о чем не преминул напомнить Никлос, вызвав мимолетную улыбку в глазах подопечной.

Отойдя от дворца, они оба как будто сняли маски. Сейчас, в вечерних сумерках, их лица выглядели уставшими, даже подавленными, и каждый отводил глаза, не решаясь начать разговор. Первой не выдержала Селеста, когда они вошли в то, что осталось от лабиринта. Она остановилась и спросила совсем не то, что волновало ее в глубине души. Хотя и эта тревога сильно била по нервам.

– Где мой брат?

Никлос сунул руки в карманы брюк, качнул головой, а после какая-то мысль пришла ему в голову, и он жестом поманил девушку за собой. Селеста повторно задала вопрос, но он отмахнулся, показывая, что на вопросы ответит позже.

Их путь пролегал сквозь густые заросли кустарников. Они продирались сквозь чащи фиолетово-зеленых деревьев, чьи ветви упрямо лезли в глаза и царапали кожу. Едва видимые остатки дороги привели короля и его спутницу в такую глухую часть лабиринта, что солнечный свет лишь едва-едва освещал путь, создавая впечатление, что уже наступила ночь. Здесь не было ветра, не было свежести, и, наоборот, казалось, что они зашли на территорию болот, настолько сгустился воздух.

Селеста собиралась остановиться и потребовать объяснений, когда неожиданно впереди показался ряд мраморных бюстов. Справа шли мужские головы, слева женские, а посередине располагалась небольшая площадка, ныне заваленная листьями и сломанными ветвями. Все это вело к большой усыпальнице из черного с золотом мрамора, на которую упало огромное дерево, придавив высоченные входные двери с кованой решеткой у входа, погнутой во время шторма.

Остановившись, Никлос негромко выругался и стал с сожалением разглядывать нанесенные ураганом разрушения. Конечно, усыпальница его семьи – не то место, о котором вспоминают сразу после войны и бури, но то, что больше чем за полмесяца никто не решился прийти сюда, весьма его опечалило.

Больше огорчал только тот факт, что сам он почти год не навещал родителей.

Дав своей спутнице время осмотреться, король напряг руки, вызвал нориус и направил его к зданию: чтобы попасть внутрь, необходимо убрать дерево и обломки обвалившейся крыши, отогнуть решетку и расчистить вход. Когда с этим было покончено, Ник пригласил Селесту следовать за собой и даже взял ее за руку, видя, как она робеет перед черным проемом.

Внутри оказалось совсем темно, так что Ник провел руками по впадинам вдоль стен сбоку от входных дверей, пуская по тонким желобам магический свет: здесь практиковали устаревший метод освещения помещений.

Король со своей подопечной медленно продвигались вглубь небольшого коридора, а миновав его, так же неторопливо прошли зал с потолочным окном и рядом мраморных скамеек. Затем Никлос свернул в боковую комнату, ведущую к лестнице на подземный этаж. Послушный магический огонек освещал дорогу перед неожиданно заторопившимся королем, однако не поспевал за ним, и только память Ника, а также его крепкая рука не давали девушке упасть.

Он привел ее в укромную комнату, в центре которой находился широкий двухместный гроб. На его крышке были изображены выпуклые фигуры мужчины и женщины, спящих в обнимку. Здесь было очень тепло, и жар будто шел из-под земли, сквозь подошву обуви добираясь до пяток.

– Почему так жарко? – осторожно спросила Селеста, когда Ник прошел внутрь и положил руку на мраморную ладонь своей матери. Он застыл на несколько минут, и девушка боялась нарушить молчание, но духота стала невыносимой.

– Сломалась вентиляция. Отопление вышло из строя, а под нами… тебе лучше не знать, что внизу, – тихо ответил король. – Я не думал, что здесь все так быстро придет в запустение.

– Зачем мы здесь? – вновь спросила Селеста, подходя к Нику и осторожно касаясь его плеча.

– Я подозреваю, что лучший вариант отсутствия твоего брата – это случайная смерть, – резко и совершенно неожиданно заявил король, перехватив руки девушки и не давая ей высвободиться. – Ведь иначе он остается разменной монетой у того, кто все это устроил. Также возможно, что он попал в плен к русалкам…

– Но ведь нам есть что предложить взамен, – резонно заметила Селеста. – Ник, хватит выдумывать злого гения, который стоит во главе заговора. Ты сам говорил, что случайность и глупость – венец практически любого преступления! – она выдернула руки, отошла в сторону и выжидательно уставилась на Никлоса.

– Да, все так, – вымученно улыбнувшись, согласился король, но по его лицу ясно читалось, что он остался при своем мнении. Повисла тягостная пауза, прежде чем он решился нырнуть в омут с головой.