Равновесие крови

– Сэл, не двигайся, – очень тихо говорит Ник, тогда как Арт безрассудно идет ко мне, и тогда дым атакует его, отбрасывая к стене. Если бы не король, он повторил бы подвиг Владиса, однако нориус вовремя поймал в полете Арта и невредимым опустил на пол.

Другая волна тьмы столкнулась с ариусом, и они как настоящие звери зашипели странным стрекочуще-скрипящим звуком. Ник поднялся, и я сделала несколько шагов вперед, рассматривая полосы от своих рук до сплетающегося и расплетающегося клубка света и тьмы.

– Кажется, они притираются друг к другу, – заметил Ник, когда звуки сменились на странное урчание и нориус с ариусом перестали походить на рассерженные шарики. Теперь они словно ластились друг к другу.

– Как это убрать? – мой голос плаксивый, как у нашкодившей девчонки, так испуганно я себя чувствовала, не сводя глаз с сюрреалистичной картины над столиком.

Никлос поморщился, но объяснил:

– Пока не сможешь призвать душой, проси вслух. – Он махнул в сторону своей груди, отчего нориус, по которому прошлась мелкая рябь, отхлынул от ариуса и крайне медленно втянулся в короля.

– А-ариус, вернись ко мне, – запинаясь и чувствуя себя крайне глупо, попросила я. К моему удивлению, это сработало. Даже было приятно, когда он, как котенок, лаская мою кожу, влез внутрь, вызывая легкую щекотку.

– Так просто будет не всегда, – заметил Ник, помогая Артану подняться. – Именно об этом я говорил Арту, предупреждая, что вас ждет. Ариус собственник, как и нориус. Вы оба слишком молоды, и пока не установите границы, пока не сольетесь воедино, ариус всегда будет реагировать на сильные чувства и будет пытаться перехватить контроль. Присутствие нориуса успокоило его, но нам просто повезло. В другой раз все может пойти плохо. Как это уже было сегодня.

Я кивнула, виновато глядя на обоих. Мне было стыдно и обидно как за свои эмоции, так и за поведение. Я почувствовала себя деревенщиной, и это было неприятно. Вдвойне обидно, когда король донес до меня вчерашний ночной разговор с Артом. Когда объяснил, что нельзя объявлять о помолвке. Что мне нельзя замуж. И как мой попечитель, он запрещает мне покидать дворец, а видиться с Артом я теперь смогу только на людях. Никаких личных встреч.

Любое слово против он резко обрывал, объясняя, что будет, если вырвется ариус, а нориуса не окажется рядом. Ариус не просто белый дым, который, как ветер, поднимает предметы, он способен в пыль стереть дворец. Точно так же, как когда-то нориус проложил путь сквозь Бросвальскую гриву.

Артан все-таки обнял меня, удрученно поглядывая на друга. Мы сели напротив Ника, держась за руки. Кажется, это все, что нам дозволено, и от этого стало еще горше.

– Селеста, все наладится, – попытался успокоить меня король. – Это не навсегда. Пару лет…

– Несколько лет? – воскликнула я шокированно, до боли сжимая руку Арта. – Почему так много?!

– Я учился контролировать нориус почти десять лет, – осторожно заметил Ник. – Несколько лет – это прекрасная цифра. Если ариус такой же своенравный, как и нориус, все затянется. Будем смотреть по обстоятельствам.

Мы с Артом переглянулись. Так странно, но мы как будто читали мысли друг друга, и это успокоило возмущение. Слияние – это навсегда. Что такое несколько лет перед долгими годами совместного будущего? Да и потом, может, мы не сумеем пожениться, но наша связь уже начинает действовать. Я чувствую его, а он меня. И это греет нас обоих.

– Справимся, – ответил Арт. – И я думаю, что ариус примет меня гораздо раньше. Если связь ариуса с носителем хоть отдаленно напоминает слияние – все произойдет гораздо быстрее.

– Как одна душа на двоих, не так ли? – улыбнулся Ник. – Рад, что вам так повезло, хотя все произошло не в самый удачный период.

– Да, мне рассказали, что случилось с Миртой, – я обняла Арта, прошептав: – Держись, выход обязательно найдется!

– О, я тоже хочу в это верить, – заметил Ник, а сам совсем по-простому разлил по чашкам чай из самовара и протянул мне тарелку со сладостью, которую обозвал рахат-лукумом.

– Так объяснишь свою точку зрения, Ник? – перехватывая у меня лукум, спросил Арт. Мы устроились рядом, я положила голову ему на грудь, он обнял меня за талию, и все это получалось так естественно, словно было всегда. Два камешка с идеальной ложбинкой и выпуклостью. Мне даже щекотно стало от этой ассоциации.

Необычно быть одним целым с кем-то, кроме сестры. А ведь только мысль о ней – как нож по сердцу. Арт чувствует этот удар, сильнее прижимая меня к себе и говоря мысленно: «Я рядом, я здесь и никуда не денусь».

При тусклом свете камина лицо Никлоса напоминает глиняную маску, исчерченную черными линями морщин от усталости. Он откинулся на подушки и запрокинул голову.