Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ)

Высунув нос во двор, я некоторое время обозревала суматоху в дальних углах, где стояла столбом пыль и ПХД был в полном разгаре, потом осторожно пробралась вдоль стены к заднему двору, где и происходило таинство превращения местных солдат в действующую армию. Командовал этим герр Юнг, поминутно тыкая рукоятью кнута в того, кто путался в командах или сбивался с шага. Что делать мне в этом казарменном царстве, было неясно, но шаг отбивать не хотелось, таскать мусор и мести двор — тоже. Еще больше не хотелось заниматься штопкой дырявых штанов, рубах и протертых простыней и я сделала самый верный в этом плане ход — попыталась улизнуть подальше от начальства, пока оно не пристегнуло и меня к какому-нибудь неприятному делу. Вспомнив, как мы с его светлостью поднимались на стену, я пробралась в клубах пыли до лестницы и поднялась наверх, отряхиваясь и отплевываясь. Прошлась, заглядывая за зубцы и рассматривая окрестные горы, потом подошла к внутреннему краю и присела, разглядывая то, что творилось внизу. Парапета у этого края не было и свалиться вниз можно было запросто, если зазеваешься или подтолкнут доброхоты. Да, а почему в наших крепостях на стене была крыша и ограда с обоих сторон, а здесь нет ни того, ни другого?

Маршировки и отработки ударов против врага закончились, но началась возня и беготня в другом порядке — стражники разбились на пары и Юнг начал расставлять их по-своему, затем хлопнул в ладоши и у них началась рукопашная схватка. Кто там кого давил и за что, было неясно, но все походило как две капли воды на показанные по телевизору «Новости армейских будней». Юнг тыкал то в одного, то в другого сапогом, показывал кулаки и ругался, а ветер доносил наверх только обрывки слов. Я прошлась еще дальше вдоль стены и решила пристроиться в каком-нибудь закутке, как внизу раздался негодующий вопль:

— Марта! Марта-а, сию же минуту вылезай, пока я сам не вытащил тебя, слышишь? Не выйдешь, заставлю до вечера мести двор!

Я выглянула из-за башни во двор, узрела Михеля посреди него, Юнга и ребят с арбалетами. Остальные уже ополаскивались около большой бочки с водой, причем некоторые это делали с явной неохотой.

— Ма-а-алчать! После схваток чтоб все мылись, а не воняли, как свиньи! — негодовал знакомый голос внизу. — Воды натаскать снова полную бочку! Марта, выходи немедленно!

— Что случилось, герр Рихтер? — до ангельского голоска мне было далеко, но попробовать-то можно? — Вы звали меня?

— Где ты шляешься, черт побери? — он сбавил тон, хмуро глядя в сторону. — Бери арбалет и вставай к мишени, вы двое тоже. Будете отрабатывать выстрелы до полудня, поняли? Разболтались тут совсем…

Это было уже привычным, отвращения не вызывало и я почти не думала ни о чем, прокручивая гладкую ручку и спуская рычаг. Гунтер и Лукас тоже молча сопели рядом, прицеливаясь в деревянные щиты. Поначалу Лукас что-то хотел сказать и рот у него расплылся до ушей в знакомой улыбке, но Рихтер цыкнул на него так, что парень замолчал и насупился. Понаблюдав за меткостью, Михель поднял правую руку, чтобы прекратили стрельбу и встал перед нами.

— Вы хорошо видите свои мишени? Так вот, стреляете вы из рук вон плохо, половина промахов от нежелания выбрать устойчивую позицию, чтобы арбалет не прыгал в руках. Гунтер, куда смотришь, когда поднимаешь самострел, по сторонам? Лукас, у тебя что, руки трясутся или твой арбалет стал тяжелее телеги? Марта, не можешь удержать арбалет в руках, иди и займись шитьем со служанками, у них там как раз драных штанов целая гора! Какого черта стоило соваться туда, где спокон века было только мужское дело? Одела штаны, значит веди себя по-мужски…нечего носом шмыгать, вставай и набивай руку! Приду, проверю вашу меткость!

— Взбесился… — негромко протянул Лукас, взводя тетиву, когда шаги Рихтера затихли вдалеке. — Говорят, с его светлостью не поладил. Пошли стрелять, пока по мордам не получили.

— Марта, говорят, вы вчера опять в Кронберг ездили с его светлостью, — Гунтер медленно взводил свой арбалет, не глядя в мою сторону. — Искали чего или просто так?

— Его светлость пожелал осмотреть место, где Лукас нашел кольцо и саму башню, — затрещала я ручкой воротка. — Посмотрел, сам изволил забраться на самый верх, потом потребовал, чтобы я пересказала ему о тех двух днях осады, что нас айзенштадтцы караулили. Потом попрощался и уехал в Эрсен.

— Ты что, одна с ним по башне лазала? — оживился Лукас. — Ничего больше не нашли?

— Не одна, с нами еще герр Рихтер был. Он и показывал все.

— Понравилась ты, видать, его светлости, вот он и задержался в Штальзее из-за тебя, — усмехнулся Гунтер. — Все уже об этом судачат по углам, а герр Рихтер бесится, да сделать ничего не может.

— Чего беситься-то, — пожала я плечами, — если он все равно… — прикусив язык, я замолчала, а ребята вытянули шеи, ожидая продолжения. — Пошли стрелять, а то будем мести от угла и до ужина!

Парни засмеялись, оценив шутку по достоинству, обстановка немного разрядилась и время пошло.