Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ)

С этими словами он подхватил меня на руки и отнес на постель.

— Платье я тебе расшнуровал, проснешься, сама снимешь. Все, пока!

Голова наутро была в допустимых пределах, немного гудела, но жить не мешала. Платье валялось рядом на полу — проснувшись ночью, я с удовольствием стащила его и завернулась в одеяло с головой. Солнце было уже высоко и наверняка Рихтер уже уехал по деревням, а я так и лежу, придавленная местным пивом. Непорядок!

Одевшись и кое-как причесавшись, сунулась в тазик и с грустью обнаружила там жалкие остатки воды, которых хватало лишь на чистку зубов. Не знаю, как местные, а я без этого просто умерла, если б не местные умельцы, смастерившие мне такую же щетку, как и Михелю. Грубоватая и большая по сравнению с привычными, она худо-бедно отчищала зубы мелким крошеным мелом и я согласна была лучше не умываться, но без чистки зубов — ни-ни! Значит, пойдем мыться в бочку во дворе, там слона можно искупать и еще останется воды для слоненка.

Вода еще не прогрелась с утра, приятно холодила лицо и шею и, воровато оглянувшись, я быстро помыла подмышками и декольте, сожалея, что рядом нет приличной реки или озера. Сзади хлопнула дверь и раздались шаги. Кого это принесло с утра пораньше?

— Доброе утро, фрау Марта, я вижу, что мое появление в Штальзее стало для вас сюрпризом. Надеюсь, что приятным, — бархатный голос его светлости был неподражаем, как и он сам, рассматривающий меня с явным удовлетворением. Что-то привлекло его внимание и взгляд стал острым и пристальным. Одернув намокшую рубашку, я попыталась придать себе более благопристойный вид, запахнув вырез. Герцог высоко поднял брови в недоумении, но тут же вернул прежнее выражение — чуточку превосходства, немного небрежности и легкая снисходительная улыбка. — Вы прекрасно выглядите, особенно с утра, фрау Марта, — он сделал ударение на середине фразы, — и мне это нравится. Если вы соблаговолите одеть другую рубашку, то я бы хотел пригласить вас проехаться со мной до Эдера. Там идет строительство нового моста и я намеревался взглянуть на него сам. Вы готовы сопровождать меня?

Предложение высказанное в таком категоричном тоне звучало, как приказ и ничего не оставалось делать, как подчиниться ему.

Дорога до Эдера была мне знакома наполовину — именно по ней я уходила когда-то в сторону границы герцогства с вольными городами, чтобы неожиданно свернуть на контрабандистскую тропу. Его светлость был чрезвычайно мил и любезен, рассказывая о своих планах в отношении земель герцогства на ближайшее время. Мне оставалось лишь слушать и согласно кивать головой.

…— В этой части земель Эдер еще имеет высокие берега и старый мост был положен слишком низко для них. Чтобы переправиться на тот берег, надо преодолеть достаточно крутой спуск с этой стороны и подняться по такой же дороге на стороне вольных городов. Последние зимы были достаточно суровы и весенний ледоход изрядно подпортил устои моста. Подпорченные бревна заменили, но уже давно было ясно, что старый мост не выдерживает слишком большого потока телег и лошадей. Я предлагал кантону соединить наши усилия для постройки нового моста еще давно, но дело так и встало на мертвой точке. Плохо, когда у земли нет одного правителя, фрау Марта, а то, что называется властью в кантоне, больше похоже на сброд, — скрываемое до сих пор презрение вылилось наружу, — где каждый печется только о своей выгоде. Чтобы объединить усилия вольных городов, нужна твердая и жесткая рука, умело направляющая силы и средства туда, где они нужнее всего в настоящее время. Представитель каждого города говорит только о том, что волнует лично его, не соотносясь с нуждами соседей. Ими движет лишь желание наживы, которую они получат за самый небольшой срок, а заглянуть на шаг вперед и подумать о дальнейшей судьбе города и земли, которая его окружает, они совершенно неспособны. Мост, о котором я вел с ними переговоры, мог бы связать их земли и земли герцогства в любое время года, принося не только удобства переправы через Эдер даже во время таяния снегов в горах, но и ощутимую прибавку в казну. В кантоне у каждого города свой казначей и свой золотой запас, которым они не желают делиться с соседями и тем более — объединяться. Мое предложение заинтересовало лишь Хольц, но его денег не хватит, чтобы поддержать строительство, а по законам вольных городов они должны соглашаться большинством. Потом я имел беседу с представителями Гедерсбурга и Ноймана, как наиболее крупных из кантона и их ответ привел меня в форменное бешенство своей недальновидностью!

— Что же они могли такое сказать, ваша светлость, — обернулась я к герцогу, — возмутились, что слишком долго надо ждать будущей прибыли?