Раз попаданка, два попаданка...(СИ)

— Хороший? Как же ты не поймешь? Я майа! Тот, от кого тебе бы бежать в ужасе, тот, кого твой народ называет Гортхаур Жестокий и Саурон! — Все. Признался. Отступать некуда. Сейчас она отшатнется, назвав его монстром…

— Саурон? Ты совсем не похож на него! — Кажется, она не поверила, продолжая сидеть на его коленях.

— И как же, по-твоему, он выглядит? — Майрон даже растерялся. Он предполагал ужас, отвращение, крик, в конце концов, а тут…

— Ну… сначала он был страшный, весь в черных железках, а потом стал огненным глазом на башне, — вспомнив «Властелин Колец», описала Ксюша.

— Глаз?! На башне?! Покажи мне того, кто сказал тебе такое, я ему покажу… Глаз! — Это было обидно, поэтому его голос в этот момент больше напоминал тихий рык.

— Не могу, — вздохнула девушка.

— Уже умер? — разочарованно протянул Майрон.

Ксения растерялась. Не говорить же ему, что об этом написал Толкин, а Питер Джексон воплотил на экране. Не дождавшись ответа, Майа вздохнул:

— Ну, почему я никак не могу прочесть твои мысли? Мало кто из воинов был столь стойким.

— Ты умеешь читать мысли?

— Лаурэль, ты меня с ума сведешь! Я говорю, что я майа и Предводитель армий Мелькора, а тебя заботит лишь то, что я могу читать мысли? И откуда ты взялась на мою голову?

«Ну, не может он быть Сауроном! — думала девушка. — Он добрый, хоть и водится с орками. Зачем же он говорит это? И почему же тогда он не может узнать мои мысли? А если он действительно Саурон, то что сделает?»

От роящихся мыслей начинала болеть голова, и Ксюша потерла виски. Заметив это, Майрон вздохнул и на мгновение приложил руку к ее лбу.

— Спасибо. — Ксения почувствовала, что боль отступила и, заглянув в янтарные глаза, все же спросила:

— Если ты и правда Саурон… Что ты сделаешь со мной?

Майрон, не сдержавшись, выругался на черном наречии. Кажется, наконец она поняла, что он Зло.

— А что бы ты хотела, чтобы я сделал? — Он уронил руки, давая ей возможность встать и уйти.

Девушка смотрела на его печальное лицо, горькую усмешку и боль, скрытую в глубине потемневших глаз, на напряженные плечи и сжатые кулаки. Наверное, она должна бы его бояться и ненавидеть, но сердце тянулось к нему вопреки всему.

«Как же объяснить это ему? Как подобрать слова? Да и поверит ли он?»

«Откройся ему, пусти в свой разум, — неожиданно услышала она в своей голове. — Разумы Арды по умолчанию открыты, и закрываются лишь волевым усилием, в вашем мире все наоборот. Представь, что все, что ты знаешь, помнишь и чувствуешь появляется перед твоими глазами, как картина на холсте. Он увидит».

Увидев первый образ, майа даже вздрогнул. Странное место, лишь отдаленно похожее на Арду. Мужчина и женщина гуляют с малышкой, похожей на Лаурэль. Вот девочка уже старше, а рядом с ней другая, та, которую он видел на пустошах Анфауглита во время битвы. Увидев рядом с повзрослевшей девушкой по-хозяйски прикасавшегося к ней юношу, а после ее, плачущую из-за подлого предательства, Майрон почувствовал, как внутри поднимается волна гнева, а из горла рвется глухой рык. Потом увидел волнение и страх за подругу, падение и встречу девушки с орками. Все это перемежалось чувствами и эмоциями: то радость и счастье, то боль и ужас.

— Что это за место? — потрясенно спросил он девушку.

— Это мой родной мир, — тихо призналась она. — Я человек, эльфом стала лишь попав сюда… Мое настоящее имя Ксения.

— Становится понятна твоя странность… Хотя, по-моему, имя Лаурэль подходит тебе больше. А та, другая, тоже оттуда?

К известию о том, что она человек из другого мира, он отнесся довольно спокойно.

— Да, это моя подруга. Я беспокоилась за нее… Постой, ты ее знаешь?!

— Мы встречались, на поле боя.

— Ой! — Ксюша уставилась на него круглыми глазами. — Она в порядке? Она иногда сначала говорит, потом думает, из-за этого с ней может быть тяжело.

— Я заметил, — хмыкнул Майрон. — Она потеряла сознание, но была жива. О дальнейшей ее судьбе нужно спрашивать эльфов.

— Ты видел… все? — Девушка смутилась. Ей было стыдно за то, что она когда-то поверила в чувства Марка.

— Все, — подтвердил майа.

— И что ты теперь будешь делать?

— А что бы ты хотела, чтобы я сделал? — повторил он заданный ранее вопрос.

Ксения опустила глаза, сдерживая слезы. Он ничего не понял? Или, узнав о ней все, теперь считает лгуньей и ненавидит?

Майрон приподнял ее подбородок, его глаза стали почти золотыми, а голос хрипловатым, выдавая бурю эмоций:

— Пойми же, это не отменяет того, что я сказал. Во-первых, я прислужник Зла, и руки мои по локоть в крови! Меня ненавидят все свободные народы Средиземья! Я был слеп и пошел за Мелькором. Не уверен, что даже Эру и Валар меня простят, не говоря уже об эльфах, людях и остальных. Я проклят и не единожды! Во-вторых, я могу быть опасен для тебя. Вдруг то помутнение, в котором я напал на тебя, снова повторится? Вдруг в следующий раз я не успею остановиться? Именно поэтому тебе лучше держаться от меня как можно дальше! — Увидев что девушка смотрит на него без тени страха, а лишь с сочувствием и нежностью он взорвался: — Невероятно! Ты вообще слышала, что я говорил?