Раз попаданка, два попаданка...(СИ)

— Рад встрече. — Майа слегка склонил голову, а подруга только смущенно улыбнулась. Она восхищалась Галадриэль в книгах и фильмах, и я примерно понимала ее теперешнее состояние.

— Но я видела! — упрямо повторила Галадриэль.

— Ты ведь сама говорила, что порой видения бывают обманчивы, — мягко произнес Финрод. — Я очень рад видеть тебя и Келеборна, но хотел бы, чтобы вы вернулись в Дориат.

— Нет! Я ведь знаю, вы собрались в Ангбанд, чтобы…

— Чтобы вернуть Сильмариллы и объединить народы Средиземья на борьбу с Морготом, — поспешно перебила я, на случай, если она вдруг увидела истинную цель нашего похода.

— Да… — прищурившись, Галадриэль посмотрела на Финрода. — Ты не можешь мне отказать!

Ему ничего не оставалось, кроме как молча кивнуть, вызвав недоуменные взгляды остальных.

— Ее умение видеть возможное будущее может пригодиться, — объяснил он свое согласие.

Я заметила, как после этих слов губы Глорфинделя тронула легкая усмешка, и вспомнила, что он ваниа, а среди них даром предвидения наделены очень многие. Словно почувствовав взгляд, он вдруг посмотрел прямо мне в глаза, и я поспешно отвернулась.

— Раз уж все выяснили, предлагаю наконец поесть, — обратил на себя внимание Эдрахиль.

Похлебка из оленины была наваристой, ароматной и восхитительно вкусной, а самое главное — горячей и все с удовольствием поспешили отдать ей должное. Галадриэль и Келеборну похоже было неловко делить трапезу с тем, кого они еще утром считали врагом, и они то бросали на него косые взгляды, то недоуменно поглядывали на совершенно спокойных спутников. Финрод, заметив это, пристально посмотрел на них, все трое на несколько секунд замерли, должно быть, прибегнув к осанвэ, после чего Галадриэль и Келеборн кажется немного успокоились.

Сытые и довольные эльфы устроились вокруг костра. Кто-то пил горячий травяной отвар, другие прикладывались к вину. Даже волки, тоже закончившие трапезу, перебрались поближе. В целом атмосфера была такая уютно-походная, что вспоминать о том, куда именно мы идем, не хотелось совершенно.

— Дайте-ка мне арфу, я, конечно, не Макалаурэ, но кое-что могу — нарушил тишину Келегорм.

— Удиви нас, Тьелкормо. — Фингон протянул ему небольшую походную арфу.

Келегорм коснулся струн, привыкая к незнакомому инструменту, и неожиданно сильным и звучным голосом запел:

Вы Творцом, наверное, друг для друга созданы…

Что Судьбой начертано, нам ли изменять?

Исправлять, что сделано, безвозвратно поздно мне,

И печали вам моей не дано понять.

Пусть горят стихи золотым костром,

Плач из-под руки ломким серебром,

Золотом рассвет чуть коснулся век…

Я не плачу, нет — это просто снег.

Меня ему удивить точно удалось. Думала, что он одержим охотой и далек от творчества.

— Ты, конечно, не Макалаурэ, — насмешливо хмыкнул Гил-Галад. — Но песни у вас одинаково тоскливые!

Ожидала, что Келегорм ответит что-нибудь язвительное, но он только рассмеялся.

— Турко, дай и я спою, — невнятно пробормотал Куруфин, отбирая у брата арфу и обводя всех мутным взглядом.

Он что, пьян?! Подтверждение этой догадки не заставило себя долго ждать. Ударив по жалобно тренькнувшим струнам, он громко затянул:

Я Светлый Аман променял

На клятву папеньки родного…

Песня оборвалась, сменившись протестующим мычанием. Видимо, знавший эту песню Маэдрос бесцеремонно заткнул Куруфину рот краем его же плаща.

— Курво! Ты где самогон-то достал?! — Вздернув младшего брата, он оттащил его в сторону, где принялся объяснять недопустимость таких песен и подобного состояния в походе.

Хотя в чем-то Куруфина можно понять, станешь тут злым и язвительным: жена осталась в Валиноре, с сыном отношения довольно напряженные, еще и Клятва. Как тут не возникнуть желанию напиться и высказать свое отношение ко всему сразу?

— Забыла спросить, как вы с Айканаро узнали Артанис и Келеборна? — полюбопытствовала я у сидящего рядом Финрода.

— Валинорские кони, — улыбнулся он. — Наши лошади — потомки Нахара, коня Вала Оромэ, и в Средиземье они попали только вместе с нолдор, а синдар и другие эльфы Средиземья использовали тех, кого могли приручить. Нескольких Валинорских коней мы преподнесли в дар Эльвэ, так что в Дориате они есть лишь в королевской конюшне, у нескольких его приближенных и, конечно, у Артанис и Келеборна. Остальные по-прежнему используют прирученных местных лошадей, а воины таких, как у Белега и Маблунга. Их кони — результат скрещивания этих двух видов. Они несколько уступают нашим в силе, выносливости и скорости, но значительно превосходят в этом местных лошадей. К тому же они очень умны и, как и наши, понимают речь. К сожалению, их продолжительность жизни намного меньше, чем у чистокровных Валинорских коней и примерно равна продолжительности жизни атани.

Ничего себе… Похоже, что я догадалась, как много веков спустя назовут потомков этих коней. Вероятно, некоторые из них спаслись при падении Дориата и ушли на восток, спасаясь от затопления Белерианда, где и жили, пока не были заново приручены рохиррим. Интересно, изменится ли теперь история меарас?