Разбитая наковальня

«Родился Бессмертный из костей неудачливого охотника, оглянулся и пошёл бродить по миру. Люд его побаивался, камнями в него кидал, он обиделся и в лес ушёл. Услышал, как кто-то звук тонкий делает, видит: на ветке птица сидит и поёт красиво. Попробовал Бессмертный спеть – и получился вой могильный. Расстроился Бессмертный, уселся на камень, пустил лозу розы в землю и осел там, стал других дожидаться. К нему ещё Бессмертный пришёл, спрашивает:

– Чего сидишь?

– Да вот спеть захотел, а не вышло.

– А «петь» – это как?

Приложил голые фаланги Бессмертный к зубам сжатым и велел второму прислушаться. Снова птицы лесные запели: красиво, звонко, живо.

– Так, вроде просто! Ну-ка…

Попробовал второй спеть чего-нибудь – и сковало лес туманами, что обычно над покойниками древними стоят. Пошёл тогда второй обратно к людям. Вдруг слышит: поёт кто-то, как птица, да так изящно, как в лесу ни разу не слыхал. Поспешил на звук, видит: человек стоит, палку возле рта держит, пальцами по ней марширует.

– Ту-ту-ту… Нет, не так, – сказал себе человек, сразу Бессмертного не завидев, – ту-ту-ту, ту-ту! Вот…

– Прошу прощения, Смертный…

А Смертного уже и след простыл: оставил за собой лишь палку свою магическую. Поднял её ребёнок Самой Седой Смерти и понёс к первому.

– Смотри! Стащил у людей артефакт чудной!

– Чего умеет? – спросил первый, уже почти обратившийся в куст.

Возложил возле челюстей второй Бессмертный находку, стал пальцами по палочке полой водить – ни звука.

– А должно быть «ту-ту-ту», как в лесу, только ещё красивее.

И вот сидели они, смотрели на артефакт, трогали его, под водой держали, на солнце сушили – да чуть не сломали. Залез однажды второй Бессмертный на высокую ель, подставил трубку под порыв ветра – и засвистела она.

– Воздух песнь приносит! – поделился открытием второй с первым.

Тот лишь едва кивал, отдавшийся вековым думам. Тогда второй, что секрет реликвии людей для себя открыл, возле рта поток воздушный сколдовал: сложил три древних слова в уме, последнее растянул в зубах – и отпустил в отверстие трубки. Чудеснее песни не слышал доселе лес. Всякий Бессмертный на зов тоскливый обернулся и пошёл чрез поля, луга и реки, собрались они вокруг Виридиана и стали слушать. А тот пел и пел, и когда камень на камень приземлился – пел, и когда в глубь земли ушли его братья – пел, и когда возвысилась пирамида – тоже пел. И чем длиннее песнь его была, тем больше костей в себе Виридиан запечатлел, тем больше рук подбирал бесхозных, тем более хитрый инструмент себе собирал.

Так родился и вырос Северный Некрополь».

Краплак, библиотекарь Северного Некрополя