Разбитая ваза

Она же общалась с водителями, грузчиками, менеджерами фирм, продающих стройматериалами, то есть, по сути своей, торговцами и с двумя соседями по подъезду. Ну, и конечно с мамой, которая почти на каждый звонок непременно спрашивала, не вышла ли дочь замуж.

Катерину вопросы о замужестве раздражали и обижали. Она чувствовала себя старой девой, потому что мама напоминала ей, что родила ее в двадцать лет, а теперь маме сорок семь. Книги Устиновой вселяли надежду, не все потеряно, даже если тебе тридцать. Как там Сердючка пела? «Даже если вам немного за тридцать, м-м-м…, есть надежда выйти замуж за принца». Так что времени у нее навалом. Принц пока еще скачет где-то, вольный казак.

В окна крались сумерки, а хозяина все не было. Он работал врачом, вот и все, что она о нем знала.

Зачем он привез ее к себе? Если он стукнул ее по голове, то зачем? Может быть, он не рассчитал силы? Хотел только оглушить? И что потом? Увезти к себе, а после переправить за границу в гарем турецкому султану? Когда жертва расслабиться, начнет доверять? Да ну, бред! Стара она для гарема, да и не красива.

Катерина приказала себе не придумывать историй, она не могла представить, что Вячеслав Михайлович имел недобрые намерения. Нет! Он слишком благороден и скорее похож на доброго рыцаря, чем на злодея.

Наверняка, у злодеев для темных делишек есть какие-то тайные места и они не в городе находятся.

Время шло, Катерина посмотрела телевизор, но быстро выключила, опять рассказывали о криминале, о том, что преступники распоясались, что на улицах города небезопасно.

В квартире стояла тишина, стены добротные, соседей не было слышно, не то, что в их доме. Кричи, никто не услышит. Сумерки и передачи с криминальным уклоном, произвели на Катерину неблагоприятное впечатление. Пора собираться домой, вернется же когда-то хозяин квартиры, а она будет готова, сразу и уйдет.

Катерина нашла свои джинсы, свитер. Хозяин затолкал их на нижнюю полку в шкаф. Там же лежали порванные колготки. Катерина с большим трудом отыскала нитки и иголки, заштопала дыру на правом колене. Некрасиво, зато не будет холодно. Сапоги высохли, что радовало, зато куртки нигде не оказалось. Сумка на месте, ключи, проездной, даже деньги на месте.

Катерина прошла в ванную, может, там он куртку бросил? Куртки не оказалось и там. Она перед зеркалом стала снимать повязку, аккуратно потянула с головы, только раз ущипнуло на месте удара и, со стоном уставилась на себя. Левый висок от середины пробора был неаккуратно выстрижен, а вокруг раны выбрито. На кого теперь она похожа?

Прическа, которую она мечтала сделать к Новому году, отменялась. Однажды, модница Галка принесла три парика разных фасонов и цветов. Просто так, показать. Катерина перемеряла все. Один из них очень ей шел, она как-то загадочно в нем смотрелась.

Волосы у Катерины отросли до плеч, до праздников было далеко, она надеялась, что челка к тому времени тоже отрастет и новая стрижка станет возможной. Триумфальное появление Катерины в обтягивающем платье и с измененным имиджем теперь не состоится.

Она не сможет произвести впечатление на мужчину, в которого тайно влюблена. Он даже не посмотрит на нее. Она так надеялась, что будет корпоративная вечеринка и она осмелиться пригласить его на танец, они подружатся… А теперь все пропало, не будет новогоднего танца и не будет более доверительных отношений после вечеринки. Она вовсе не мечтала о том, что у них будет роман или даже что-то более серьезное. Он женат и у него, по слухам, есть длинноногая любовница.

Как-то, в порыве откровенности, она сказала, что ей нравится человек, о котором судачили женщины. Ее подняли на смех. Он бабник. Он высокомерен. Он не здоровается.

Катерина удивилась. С ней он здоровался, помнил ее имя и никогда не говорил высокомерно. Она не стала рассказывать об этом, гордясь особым его отношением к себе. И также тайно наслаждалась своими чувствами к нему. Теперь все пропало!

Ей не суждено сразить своим видом ни одного мужчину, а уж тем более мужчину по которому она вздыхает! Он не увидит в ней женщину и ему не о чем с ней говорить. Только по делу может о чем-то спросить, да и то, о чем ему говорить с обыкновенной штатной единицей, когда есть начальник, который ответит на любой вопрос.

Коллектив у них неплохой, единственное, что раздражало Катерину, ей нельзя было иметь свое мнение. Точнее, иметь можно, высказывать нежелательно, иначе оно, отличное от других, подвергалось осуждению. Отстаивать мнение вообще не рекомендовалось, на тебя, в таких случаях, смотрели непонимающе, отводили глаза и переводили разговор.

Катерина усвоила, хотя и не сразу, правила игры, смирилась, но чем дальше, тем труднее ей приходилось. Ей были откровенно скучны сплетни, мышиная возня за более близкое местечко к начальнику, ей нравилась только работа.