Разбитое стекло

Александр Вениаминович не работал в техникуме уже пять лет, и его координаты Илья получил в отделе кадров только в обмен на шоколадку, в которую была вложена двухтысячная купюра. Он счел эти траты не слишком большими, даже если они окажутся напрасными. Больше будет жаль потраченного попусту времени. Илья позвонил по телефону, представился, попросил встречи, и Александр Вениаминович согласился пообщаться в кафе рядом со своим домом. Назвал адрес, и через полчаса Илья был на месте. Он успел заказать кофе и пирожные, когда в зал вошел седовласый осанистый мужчина с тонкими усиками, больше похожий на профессора истории, чем на скромного кадровика на пенсии. Илья церемонно извинился за то, что не может назвать причину своего интереса в Марине Новиковой из-за конфиденциальности отношений с заказчиком. Его собеседник понимающе кивнул.

– Вы поддерживаете с ней какие-то отношения?

– А зачем? – удивился Александр Вениаминович. – Мы с ней никогда не сходились близко. Она была всего лишь бухгалтером, и по работе мы не пересекались. Как женщина она тоже меня не интересовала, я был женат.

– А ваш брат? Он мог поддерживать с ней какие-то неформальные отношения?

– Альфред? Вот он да! И не просто поддерживал, а даже дружил, можно сказать. Они одно время жили по соседству, и их семьи были хорошо знакомы. И когда Марина оказалась в сложной жизненной ситуации, Альфред помог ей с работой.

– Помощь в работе – это единственное, что их связывало?

– Нет, ну что вы! Альфред очень ей помогал и вообще сочувствовал. Она одна воспитывала ребенка, нуждалась. В благодарность за участие Марина стала помогать ему по дому и на даче. А когда Альфред во второй раз женился, она сдружилась с Агатой, его женой. С ней они вообще были неразлучны. Марина прекрасно готовила, а Агата, наоборот, это дело не любила. Блюда русской кухни ей не давались, а Альфред как раз именно их и предпочитал. Агата боялась ему не угодить, приглашала Марину, та ей помогала. Ну и Агата, конечно, не оставалась в долгу. Покупала ей вещи для дочки, лекарства, и самой Марине постоянно делала подарки. И всегда что-то очень нужное, а не чтобы просто отмахнуться: одежду, туфли. Всего я, конечно, не помню, время прошло.

– Значит, можно говорить о том, что у Марины и Агаты были дружеские отношения?

– Я не знаю, дружба это или нет, но то, что отношения сложились очень близкие, это точно.

– Если вы не возражаете, еще один вопрос. Агата Минкис – состоятельная женщина?

– Думаю, она не бедствует, – сказал Александр Вениаминович, и с его лица сползло дружелюбное выражение.

– Вы не могли бы поподробнее?

– Простите, молодой человек, но я не могу обсуждать финансовый статус одного постороннего человека с другим. Я не знаю, для какой цели вам это нужно. То, что я рассказал, не составляет никакой тайны, а вот денежные дела Агаты – ее сугубо личная сфера. Меня это не касается.

– Я прекрасно вас понимаю, и так ответил бы любой воспитанный человек, – попытался продолжить тему Илья, – но я спрашиваю не из праздного любопытства. Я расследую исчезновение человека, а в таких случаях никогда не знаешь, что может оказаться важным, а что нет. Моя манера могла показаться вам чересчур нахрапистой, я сам не большой поклонник таких методов, но человеку, которого я ищу, угрожает опасность. И мне очень важно не потерять время. Но если я вторгся во что-то личное, прошу меня простить.

Пожилой человек напротив заметно оттаял.

– Да не то чтобы личное… Или тайна… Просто Альфред и Агата состояли в браке не так много времени. А со своей прежней женой он прожил долгие годы. И от того брака у брата остался сын.

– Были трения из-за наследства?

– Признаться честно, да, – ответил пенсионер, – я считаю, что брак с разницей в возрасте не имеет перспективы, но, несмотря на это, я хорошо относился к Агате. Она нравилась брату, а для меня это было главное. Но после его смерти она повела себя не очень… Не деликатно, я бы так сказал. Мне неприятно это вспоминать, поэтому я не буду оглашать подробности. Она получила свою часть наследства, если это вас интересует, хотя, несомненно, рассчитывала на что-то большее.

«Отлично! – подумал про себя Илья. – Значит, старик не станет звонить мадам Агате сразу после того, как мы расстанемся».

Илья пространно поблагодарил своего собеседника за содействие и подарил ему купленную в соседнем винном бутике бутылку дорогого французского коньяка. На всякий случай попросил, чтобы разговор остался в тайне, и по довольному виду господина Минкиса понял, что так оно и будет.