Разбитые часы Гипербореи

– Мы работаем достаточно автономно и не так уж часто пересекаемся друг с другом. Многие вопросы решаем по связи. Ничего особенного я не заметила. Все как всегда.

– Что вы можете сказать о вашем начальнике?

– У меня с ним сложились нормальные рабочие отношения, я стараюсь выполнять его указания четко и вовремя. Мне кажется, что моей работой он доволен, – добавила Анфиса после легкой паузы. – В противном случае я давно бы была уволена.

– Но, когда я задавал вопрос о начальнике, я имел в виду его личную характеристику.

– Мстислав Александрович – человек обязательный, справедливый, умеет правильно распределить работу между своими подчиненными.

– Какие отношения у вас сложились с остальными членами коллектива?

– Нормальные, рабочие. Мы все выполняли свои функции в соответствии с распоряжениями начальника.

– Что вы можете сказать по поводу вчерашнего вечера?

– Я всех, кроме Мстислава Александровича, видела в первый раз.

– Какое впечатление на вас произвели гости?

Анфиса помолчала, ответила осторожно:

– Положительное. Обычные нормальные люди.

– Мы спрашиваем вас не об этом. Мы понимаем, что они все нормальные. Мы спрашиваем вас о вашем впечатлении. О том, не было ли в их поведении чего-то, что могло насторожить или выпадало из общего ряда?

– Нет, все было как-то… – Анфиса запнулась. – Как обычно.

– Что значит «как обычно», если вы видели этих людей в первый раз?

– Ну, я хотела сказать, что все было так, как если бы люди встретились после долгого перерыва в отношениях.

– Почему вы так решили?

– Что решила?

– Что они встретились после долгого перерыва?

– Ну, Мстислав Александрович сам так сказал…

Анфисе были заданы еще вопросы, потом ее отпустили и она уехала с видом оскорбленной королевы.

После беседы Павел Рудягин зашел со Светланой в кафе.

Чем ему нравилась коллега, так это тем, что она могла быть своим парнем, зайти в забегаловку, выпить вместе с ним пива, расслабиться. Со Светланой было комфортно, кроме того, Павел не забывал, что она помогла ему на первых порах, протянула руку помощи, когда он пришел на работу в первый раз.

Конечно, тогда он был неопытен и нуждался в дружеской поддержке. Остальные коллеги не горели желанием помогать новичку, к тому же приехавшему из другого города.

Кафе было простым, без особых изысков. Павел заказал по кружке пива и хлебцы с солью.

– Ну, что скажешь, коллега? – спросила его Светлана, проводя рукой по волосам. – Никак не привыкну к такой короткой стрижке. Как пацан какой. Зря поддалась на уговоры парикмахерши.

– Тебе идет. Современно, – поддержал ее Павел. – А потом, это же поправимо. Не успеешь соскучиться по прежней прическе, как волосы отрастут.

– Да. Только это утешает, – Светлана отхлебнула из кружки, – неважнецкое пиво. Ну, ладно… Короче, из беседы с Воркуновым складывается следующая картина. Когда-то все они, Шварцман, Леонтий Урусваев, Воркунов, учились в одном институте и после его окончания иногда встречались, поддерживали друг с другом отношения. Катанадзе присоединился к компании позже. Итак, после института компания распалась, но время от времени они все же пересекались… Примерно четыре раза в год. Обменивались информацией: кто где работает, чего достиг. Затем всех разбросало по разным орбитам. Шварцман какое-то время жил в Израиле, но потом вернулся. Катанадзе работал то в Австрии, то в Йемене. Леонтий выпал из поля зрения на двадцать лет. А расспросить Воркунов его еще не успел. Вчерашняя встреча была первой после длительного перерыва. Он предполагал встретиться еще. Но кто же знал… Затем Воркунов рассказал свою краткую биографию. Вырос в номенклатурной семье, учился в МГУ, потом работал в разных направлениях. В Думе, за границей, в Министерстве экономики. Сейчас возглавляет фонд «За развитие Русского Севера», в настоящий момент занимается подготовкой экспедиции по следам Барченко. Когда я задала вопрос о семейном положении, Воркунов напрягся, сказал, что давно в разводе. Жена с дочерью проживают в США. Дочь взрослая, замужем, есть дети. Были заданы вопросы по поводу вчерашнего вечера. Воркунов отвечал четко, стараясь не задерживаться с ответом. Он описал обстановку, беседу. Сказал, что толком разговора не получилось… Да было уже поздно. То есть ничего такого, что указывало бы на смерть Шварцмана. – Светлана бросила на Павла выразительный взгляд. – Слушай, я хочу курицу гриль заказать, что-то аппетит проснулся. Ты не будешь?

– Нет.

– Как хочешь.

Светлана вернулась с курицей гриль и продолжила разговор.