Разборки в старшей Тосэн!

Когда парк остается далеко позади, позволяю себе избавиться от осточертевшей маски и стянуть наконец капюшон, оставшись в одной бейсболке. Дышать становится легче, но возникает другая проблема. В какой-то момент я понимаю, что Акихико давно должен был свернуть в другую сторону, но почему-то упорно продолжает тащиться вслед за мной. Какого черта он не идет домой?

— Эй, в чем дело? — останавливаюсь, чтобы прояснить ситуацию.

— Слушай, Нэдзуми, тут такое дело…помнишь те шмотки, которые я тебе дал? — видимо он о тех вещах, в которых я от него свалил после того, как Акико выходила меня и сделала переливание крови.

— И?

— Ты не мог бы мне их вернуть?

— Без проблем.

— И еще кое-что… — опять мнется. — Мне бы принять душ и постирать токкофуку?

— А почему не сделаешь этого дома? — когда задаю вопрос, ехидно улыбаюсь. Я прекрасно знаю ответ, но хочу услышать причину из уст самого Акихико.

— Там сестра. — потупив взгляд, отвечает избранный потомок Мусаси.

Хе-хе! Мальчишка боится, что стервозная сестренка загнобит его, если узнает. Что ж, в этом есть логика. Я не настолько хорошо знаю Акико, но характер у нее и правда не сахар. Черту она, конечно, не перейдет, но до самой смерти будет подкалывать своего непутевого брата-зассанца.

— Ладно, выручу тебя. — откровенно потешаюсь над стушевавшимся парнем. — Помни доброту своего сэмпая.

Дальнейший путь вновь проходит в молчании. Я стараюсь не ляпнуть чего лишнего, чтобы не перегнуть палку, а Миямото попросту дуется. Ну прямо, как ребенок, подумаешь обоссался разок, с кем не бывает? Уже у самого дома нас окликает женский голос.

— Антон! Ты почему еще ни дома и что это за хулиган рядом с тобой? — а она еще что здесь делает, ведь должна быть на работе?

В нашу сторону на крейсерской скорости несется разгневанная Ульяна, сжав маленькие кулачки. Чего это она?

— А-ну отошел от моего сына! — женщина хватает опешившего Акихико за ухо и оттаскивает того подальше от меня. — Да кто ты такой!? Думаешь, если у тебя другой разрез глаз, то можешь обижать моего мальчика?!

А я в этот момент начинаю беспардонно ржать. Так вот в чем дело! — Ульяна приняла потомка Мусаси за обычного гопника. Впрочем, немудрено ошибиться. Хакама от гакурана и майка алкоголичка на голое тело говорят сами за себя. А закрепляет образ опасного хулигана деревянный меч, на котором висит черная, как сама ночь, токкофуку.

Загнанный взгляд Акихико так и молит о помощи. Ладно, пора заканчивать этот цирк.

— Кхм-кхм, мам, помнишь я обещал привести в гости одноклассника, который нас угостил? — и добивочка. — Знакомься, это Сугимото Акихико.

— А синяки у тебя на лице? — тонкие пальчики выпускают на волю опухшее ухо грозы Тайто.

— Аааа! Это несчастный случай на репетиции. Я разве тебе не рассказывал, что недавно вступил в клуб? Мы сейчас готовим представление для школьного фестиваля. — скорее для дворцовой площади, ведь именно там казнят за государственную измену, но Ульяне о таких подробностях знать необязательно.

— Но он одет, как, как… — не сдается мама Тон-тона.

— Говорю же, это для представления. Мы с Сугимото состоим в клубе Воинской добродетели великой Японии. Боремся за все хорошее, против всего плохого. Вот и решили поставить сценку, в которой добрые японские школьники наставляют хулиганов на путь истинный. — боже, что я несу, это ведь откровенный бред. Да, кто вообще в здравом ему поверит в эту чушь?

— Звучит, как-то неубедительно. Антон, ты что выгораживаешь этого отброса?! — женщина, видят Ками, я этого не хотел, но ты сама напросилась. Время тяжелой артиллерии: прости Акихико, надеюсь, твой дух выдержит это испытание и ты нас не убьешь.

— Ками, мам, да ты просто понюхай его Токкофуку! — минуло совсем немного времени с переговоров в парке, а я уже вновь удостаиваюсь чести лицезреть взгляд срущей собаки. На этот раз в исполнении Миямото.

— Фу, что за вонь?! — принюхавшись, морщится Ульяна.

— А ты как думаешь? Бедняга Сугимото обмочился во время постановочной драки. Вот и напросился к нам, чтобы помыться и постирать вещи. Домой возвращаться в таком виде ему ну никак нельзя. У него сестра — та еще сучка, если узнает о случившемся, будет издеваться над Акихико и расскажет о его позоре всем в школе.

— Антон, не смей ругаться, а ты Сугимото давай скорее в дом! — взмахивает руками сердобольная женщина, моментально растеряв былой напор. — Бедный мальчик. Прости тетушку, не знаю, что на меня нашло.

После того, как постиранная токкофуку отправляется на сушилку, мы, вместе с отмывшимся Акихико, усаживаемся за стол и принимаемся за ужин.