Разбуди меня в 4.20

— А даже если и правда, ничья для человека и компьютера — это победа человека. Смотри, компьютер анализирует еще и прошлые партии игр, выбирает. У него явная фора!

— Да? Странно…

— Ничего странного! Мозг производит три тысячи операций в секунду, а компьютер — два миллиарда. Сравни… если можешь.

— Ну, человек, конечно глупее. Понимаю, компьютерная техника скакнула далеко вперед. В мое время на Dendy играли, а теперь всякие персональные компьютеры. Это, конечно, да…

— Ага, сравнил <вырезано> с <вырезано>. Ладно! Говорят, что создатели компьютера хотели тотализатор поставить, нифига! Люди из чувства солидарности все на Каспарова ставили. Короче, провалился тотализатор. Отменили ставки…

— Ой, глянь, какой хук!

— Это что? Гейтс? Бог мой, какой тощий!

— Он его убьет сейчас!!!

— Нет, не убьет. Тощие всегда подвижнее, чем толстые. А что касается всяких роботов, то тем более. Знаешь у нас какой совершенный вестибулярный аппарат? Многим фору дадим. Ты лучше скажи, кого бы ты хотел видеть на ринге?

— Ну-у-у-у-у… не знаю… Мать Тереза против Горбачева!

— Лучше Мадонна против Мэрлина Менсена и «Аэросмита» в полном составе. И то я не знаю, на кого ставки бы делал.

— Или еще круче: моя соседка против Маргарет Тэтчер. Две железные леди, которые никогда никому ничего не уступали. Битва двух машин! Наверное, на это стоило бы посмотреть, захватывающее зрелище…

— Я бы посмотрел бой Чапаева против Колчака…

— Да ну, старые <вырезано>! Кому они нужны со своими старомодными штанами и старомодными шуточками. Надо ближе к современности. Например, Коперфильд против Иоанна Павла II.

— А им-то что делить?

— Католическая церковь запрещает колдовать. А Дэвид Коперфильд как раз этим и занимается. Ясно дело, спорили бы по поводу этого.

— Тогда уж Иоанн Павел II против Алексия Патриарха всея Руси.

— А как же экуменизм?

— К черту экуменизм…

— Ой! Каспаров атакует ладьей! Смотри какой сильный ход. Смотри, смотри. Компьютер открывает короля справа. Бьюсь об заклад, что еще пять или шесть ходов перед тем как ситуация поменяется. Скоро решающий момент!

— У них постоянно решающие моменты…

— Что?

— Знаешь, я все время думаю над одной темой. Все то время, пока существуют компьютеры, люди пытаются побороть их. Люди сами создали себе такого врага — такую грушу. И пытаются побороть по всем показателям: люди выигрывают в интеллекте, в силе, в ловкости, а в творчестве и эстетизме компьютеры вообще не могут соревноваться. Знаешь, эта груша еще слаба, тренажер не достаточно хорош. Люди его совершенствуют. Придет день и тренажер станет противником! Он победит человека, что дальше будет?

— Никогда не задумывался. Может, разберут?

— Может…

— Ага, поиграют и выбросят.

— Тоже возможно…

— Люди все еще варвары, сколько бы мы ни говорили о цивилизации, о правах всяких, о социальной зрелости современного человека. Мы руководствуемся эмоциями, поэтому как что, как какая нестандартная ситуация — даем волю чувствам. Смотри, падает самолет! Что бы ты сделал, если бы понимал, что вся ответственность ляжет на тебя?

— Прыгал бы с парашютом…

— Нет, до того, как прыгнуть?

— Ну-у-у-у-у, покрыл бы всех матом, как они допустили такое!

— Вот видишь, сам мою теорию подтвердил.

— Тихо!!! Ты только глянь, Билл Гейтс уже харкается кровью… Куда <вырезано> рефери смотрит! Эта махина, елы-палы, его сейчас угрохает. Смотри-ка, исторический момент: робот убивает своего создателя.

— Это все конечно фундаментально, но…

— А что? Это вообще можно было бы в металле отлить и поставить вместо Медного Всадника. Думаю, идея хорошая. Подключим Церителли, он любит такие штучки делать, он вообще сейчас много ваяет.

— Спецзаказ Кремля?

— Да! И сделать это красиво, чтоб даже потомки по достоинству оценили.

— Американцы нам такого не простят…

— А <вырезано>, <вырезано>, <вырезано>, <вырезано> с ними всеми. Сделаем так, как надо. Я бы лично по такому случаю дал бы месячную зарплату. Как ты думаешь, много таких как я наберутся?

— Думаю, нет.

— Почему?

— Потому что Билл Гейтс это тебе не Кофи Анан! Кстати, я бы еще посмотрел битву Кофи Анан против Адольфа Гитлера. Два конька-горбунка! Только один черный, другой ариец.

— Да-а-а-а, ты всегда тяготел к расистским закидонам…

— Ты на что намекаешь?

— Да не, не намекаю, просто напоминаю, что я, между прочим, наполовину украинец, наполовину казах, наполовину татарин!

— Как это в тебе три половины умещается?

— А я не просто человек, я — полтора человека!

— Полтора человека сейчас из Гейтса сделают… Смотри, как его за шею и за ноги схватил. Аа-а-а-а, тянет, паразит, его в разные стороны! Знаешь, было такое приспособление для пыток. Брали человека, клали на такую штуку и вытягивали в разные стороны. Очень длинные люди были в средневековье…

— Да, не повезло человеку. Убит своим собственным изобретением…

— Любой делающий жизнь, осознает риск.

— Как это?

— Ну, Франкенштейн, Голем, это все две стороны медали. Изобретатель и его неблагодарное изобретение. А все потому что жизнь создается для контроля, для того, чтобы эта жизнь была рабом. При достаточном развитии эта жизнь рабом становиться не хочет. Как тебе?