Разделенные

Нельсон был еще ребенком, когда Конгресс принял Соглашение о заготовительных лагерях и война окончилась, но не этим запомнилось ему то время. Главной приметой эпохи был страх перед бунтом одичавшей молодежи. Система бесплатного школьного образования потерпела крах, и в стране еще до войны накопилось огромное количество подростков, которым негде было учиться, негде работать и нечего делать. По сути, страх и стал основной причиной разгоревшейся войны. Одна сторона конфликта утверждала, что молодежь одичала из-за коллапса системы семейных ценностей; другая сторона была уверена в том, что отбившееся от рук поколение – следствие краха высоких догм, вступивших в противоречие с людскими чаяниями. И те, и другие были правы. И вместе с тем не правы – но это не имело значения, коль скоро люди боялись выйти вечером на улицу, опасаясь собственных детей.

– С появлением разборок не только войне пришел конец, – говорит Нельсон Дайвену, – но и всему гнилому семени. Пока люди боятся беглецов, мы с тобой будем при делах.

– От души надеюсь, что ты прав, – соглашается Дайвен. Он открывает рот, чтобы добавить еще что-то, но, передумав, останавливает себя.

– Ты что-то не договариваешь?

– Ничего существенного. Так, слухи. Поговорим об этом, когда появишься в следующий раз. Да, кстати, имей в виду, сейчас мне гораздо нужнее девочки, больше всего рыжие. И черненькие обоих полов. И, как обычно, я плачу двойную цену за Людей Удачи.

– Я буду иметь это в виду, – говорит Нельсон, уже раздумывая о том, как выполнить заказ Дайвена.

Ему до сих пор ни разу не удавалось поймать мальчика или девочку из индейцев, но он верит, что когда-нибудь один из тех, кого называют Людьми Удачи, все-таки попадется. И тогда уж он не упустит возможности продать его подороже.

Возвращаясь обратно по мосту, отделяющему Канаду от США, Нельсон радуется жизни. Если у Дайвена и есть сомнения в успешности их бизнеса, они необоснованны. Хотя Нельсон в последнее время избрал жизнь аутсайдера, он по-прежнему уверен, что держит руку на пульсе времени. Как при таком огромном количестве цивилизованных стран, поддерживающих Соглашение о заготовительных лагерях, кто-то может утверждать, что для трудных подростков, абсолютно бесполезных для общества и нежеланных, есть какая-то альтернатива? Правильно сказано в рекламе: «Разборка – это не просто выход из ситуации: это правильная идея». В свое время вера в правильность идеи и подвигла Нельсона стать инспектором по делам несовершеннолетних. Мир будет чище и светлее, если убрать падаль с улиц, – вот почему он подался в полицейскую академию. Правда, со временем идеалы сменила лютая ненависть к тем, кого отправляли на разборку. Все беглецы одним миром мазаны! Они отбирают ценные ресурсы у достойных, цепляются за свою жалкую индивидуальность, вместо того, чтобы смириться с гуманной процедурой. Как служитель закона Нельсон держался в рамках устава, но в качестве пирата преуспел куда больше. Так что, с одной стороны, Коннор Лэсситер, конечно, разрушил Нельсону жизнь, но с другой – оказал ему услугу. Но, как бы то ни было, чертовски приятно осознавать, что Беглец из Акрона сдох в лагере «Веселый Дровосек». Есть, есть в мире справедливость!

13 Коннор

Древний «Боинг-787» привозит в грузовом отсеке лишь четырнадцать Уцелевших, запрятанных в пустые бочки из-под пива. «В Сопротивлении от скуки маются, или бочки и впрямь нужны для конспирации?» – гадает Коннор. Новенькие выбираются из отсека, скрюченные от перелета в таких условиях, и Коннор произносит обычную приветственную речь, тревожась, что с каждым рейсом спасенных становится все меньше и меньше.

Новеньких доставляют в МЧ, распределяют и инструктируют: нужно подготовить их к жизни на Кладбище. Затем Коннор с Трейсом возвращаются в самолет, старый «Боинг Дримлайнер», какие сюда еще не прилетали. В свое время он считался спасителем авиационной промышленности и свою задачу определенно выполнил. Вот только рано или поздно всегда появляются модели быстрее и экономичнее, а «стариков» забывают.

– До сих пор красавец! – хвалит самолет Трейс, пока они идут по салону, стремительно накаляющемуся под солнцем Аризоны. – Классический красавец.

– Сможешь управлять таким, если понадобится? – спрашивает Коннор, вместе с другом разглядывая «Дримлайнер».

Трейс усмехается.

– На «Цесснах» я летаю с шестнадцати лет. За год до того, как вступил в Сопротивление, управлял военным самолетом, так что с пассажирским и подавно справлюсь. Черт, если понадобится, мертвую петлю на нем сделаю!

– Замечательно. Под прицелом могут и петли понадобиться.

На миг Трейс обескуражен, потом снова улыбается.

– Так это наш спасательный самолет?

– Ну да, если выкинем лишнее, уместимся все. Удобств не обещаю, но мы улетим.

– Я изучу технические характеристики и выясню, потянет ли нас красавец.

– Выпотрошим кабину, и ребята из оперцентра выставят добро на продажу, – говорит Коннор. – Для отвода глаз предложим и детали двигателя, и пульт управления, а на деле ничего важного не тронем.

Трейс понимает с полуслова.