Разделенные

– Уберите это отсюда, или, клянусь, я голыми руками разорву эту тварь на все его ворованные куски!

Она старается не встречаться с ним взглядом, но не может удержаться и невольно скашивает глаза. Из украденных у кого-то слезных каналов «твари» катятся слезы, и это приводит Рису в неистовство.

– Кинжал в самое сердце, – говорит парень.

Рисе невдомек, о чем это он, и ей наплевать.

– Вон отсюда! – кричит она Роберте. – А его убейте, если у вас осталась хоть капля человечности.

Роберта холодно смотрит на нее, затем поворачивается к Каму:

– Можешь идти, Кам. Подожди меня в коридоре.

Кам, ссутулившись, выходит из камеры, Роберта закрывает за ним дверь. Вот теперь она дает волю гневу. Если Рисе и удалось чего-то добиться, то это вывести Роберту из себя.

– Как ты можешь быть такой жестокой! – восклицает Роберта.

– А вы – сущее чудовище, если создали этакую жуть!

– История рассудит, кто мы и что сделали. – Роберта кладет на стол лист бумаги. – Это соглашение. Подпиши его, и получишь новый позвоночник еще до конца этой недели.

Риса хватает листок, рвет в клочки и подбрасывает их в воздух. Роберта, должно быть, предвидела это, она вынимает из папки еще один точно такой же и кладет на стол.

– Ты вылечишься и попросишь прощения у Кама за то, как отвратительно обошлась с ним сегодня.

– Не в этой жизни! И ни в какой другой тоже!

Роберта улыбается, будто знает нечто, о чем Риса не догадывается.

– Посмотрим. Вполне возможно, ты переменишь мнение.

Она выходит, а документ и ручка остаются лежать на столе.

Риса долго не сводит глаз с листка бумаги. Она знает, что ни за что не подпишет соглашение, но страшно заинтригована. Почему для них так важно исцелить ее изломанное тело? На это может быть только один ответ: по какой-то причине она, Риса, чрезвычайно им нужна. Даже в самых смелых мечтах она не могла вообразить себе, что может быть настолько важной. Важной для обеих сторон.

29 Кам

Он сидит в комнате наблюдения. Он бывает здесь гораздо чаще, чем готов признать, – шпионит за Рисой через одностороннее зеркало. Хотя, если он получил официальное разрешение, то, наверно, это не называется «шпионить»? Это называется «наблюдать». Вот.

По другую сторону стекла Риса сидит и смотрит на оставленную Робертой бумагу. Лицо девушки неподвижно, зубы стиснуты. Наконец, она берет контракт… сворачивает из него самолетик и запускает в зеркало. Кам невольно вздрагивает. Он уверен: девушка его не видит, но она смотрит в зеркало – именно в ту точку, где, не будь между ними стекла, они бы встретились взглядами. Каму кажется, что Риса видит не только сквозь стекло, но и сквозь него самого. Он не выдерживает, отворачивается.

Она ненавидит его, а он ненавидит ее ненависть. Он должен был ожидать этого, и все равно ее слова ранили его так глубоко, что ему хочется ранить ее в ответ. Но нет. Такова реакция многочисленных фрагментов его мозга – детей, которые не постеснялись бы в выражениях при малейшей провокации. Он не поддастся этим импульсам. В нем достаточно других частей, разумных и рассудительных, способных держать под контролем менее рациональные части. Надо помнить слова Роберты о том, что он, Кам, – новая модель человечества, эталон того, чем оно может и должно стать. Общество привыкнет к нему, а пройдет время – станет почитать его. Так будет и с Рисой.

В комнату входит Роберта и тихо говорит:

– Нет смысла задерживаться здесь.

– Иерихон, – отзывается Кам. – Она – стена, но она падет. Я это знаю.

Роберта улыбается ему.

– Не сомневаюсь, что ты завоюешь ее расположение. Собственно, я подозреваю, она изменит свое мнение гораздо скорее, чем ты думаешь.

Кам пытается прочитать, что скрывается за ее загадочной улыбкой, но не может.

– Кошка, съевшая канарейку, – говорит он. – Мне не нравится, когда ты что-то держишь от меня в секрете.

– Нет здесь никакого секрета, – возражает Роберта. – Просто знание человеческой природы. А теперь пойдем, пора на фотосессию.

Кам вздыхает.

– Опять?

– Предпочитаешь пресс-конференцию?

– Ножичком в глаз? Нет уж, спасибо!

Кам вынужден признать: этот способ налаживания контактов с СМИ гораздо лучше пресс-конференций и интервью. Роберта и ее единомышленники из «Граждан за прогресс» проворачивают рекламную кампанию по высшему классу. Задействовано все: уличные рекламные щиты, постеры, объявления в газетах, в Сети и так далее. Везде лишь фото, но все равно, реклама – великая сила.

Первый этап кампании включает изображения крупным планом различных частей тела Кама. Глаз; разноцветные полосы волос; звезда на лбу, составленная из секторов кожи различных оттенков… Каждая фотография снабжена загадочной фразой вроде: «Время пришло…» или «Блестящее будущее». И все – больше никаких намеков на то, что же, собственно, рекламируется. А потом, когда любопытство публики дойдет до предела, на постерах появятся его лицо, потом – тело, а потом – целый Кам.

– Мы окружим тебя ореолом тайны, – растолковывала ему Роберта во время одной из их бесед на эту тему. – Будем играть на их детском пристрастии ко всяческой экзотике, пока публика не начнет топать ногами, желая узнать больше.