Разделённые вихрем судьбы

— Ну… как бы это сказать. В общем-то, они мне ничего не сделали. Просто они как-то обидели одного из моего вида, это было уже давненько, но он тогда подал жалобу императору, а тот в свою очередь издал закон, что все Р'уло должны ненавидеть эльфов. Постепенно, поколение за поколением это вошло в привычку, хотя закона как такового давненько нет…

— Мало что поняла я из вашего рассказа, — ответила Рианон. — Но насколько я помню, в наших землях вы такой только один. Что же выходит, что эльфы из этих земель повинны в вашей обиде лишь потому только, что они — эльфы? Это как-то странно и слишком грубо.

— Эльф — он и есть эльф, не так ли, Дрейк? А что до этой нелюбви — пока что это только слова, всего-то, — усмехнулся Фаразон.

— Вот потому-то я никогда и не стремлюсь понять вас, тех, кто о себе высокого мнения, — высказала Рианон, немного испугавшись, не слишком ли грубо вышла последняя фраза.

— Ну среди Хранителей был эльф, любимчик Фаразона. Я даже иногда его как напарника использовал. Так что эльфов терпеть мне приходилось.

— Дрейк, у меня нет любимчиков. Есть ученики и только, — резко ответил Фаразон, и лицо его сделалось серьезным. Но хозяин таверны продолжал, обращаясь к девушке:

— В целом ты права. Эльфы из этого мира моей расе ничего не сделали, но закон есть закон. Если бы не существовало наших законов, то мы бы погрязли в анархии. Да и к тому же, у нас за нарушение любого закона мгновенно приговаривали. Но, закона нет, как нет и нашего императора более, как нет и всей моей расы, а привычка осталась. Не могу спокойно слышать об эльфах, а когда они рядом оказываются, начинаю злиться. Да и если еще кто-нибудь начнет наши уши сравнивать — это из себя выводит, — неожиданно спокойным голосом объяснил Дрейк.

— Ну да, конечно… все удобно очень под закон списывать, — фыркнула Рианон. — Между прочим, у вас с эльфами весьма много похожего. Хотя бы те же самые уши, которые вы так просили не сравнивать. Ведь ваши уши действительно похожи. Да и цвет кожи ваш близок к коже эльфа из ледников.

— Нет! — вспылил Дрейк.

— Это его уши похожи на мои и его цвет кожи близок к моей, а никак не наоборот! Между прочим именно этим тогда эльфийский правитель оскорбил нашего Повелителя Природы. Ну и еще упоминанием о своей первородности, хотя наша раса существовала задолго до появления эльфов. Вот так и началась одна из великих войн, — уже успокоившись, закончил Хранитель. А затем, будто вспомнив про Фаразона, прибавил:

— Любимчики есть у всех, это вполне естественно. А то, что ты этого не признаешь, только доказывает мою правоту, — и хозяин таверны неожиданно показал язык колдуну.

Рианон от души засмеялась.

— И что? Это действительно повод для такой сильной обиды? Не все ли равно вам, кто раньше родился, а кто позже. Вы даже не от одного предка наверняка. И из-за этого недолюбливать их? Это как-то инфантильно. Общаясь с вами, я даже не могу представить, что вы были одними из Хранителей…

— Ничего это не доказывает. А то что ты сравнял меня по себе — тоже ничего не значит… Как это не можешь представить? — вдруг переключился Фаразон.

— Очень просто — я бы таким как вы не доверила управление делами всех земель… Да и россказни ходят про Орден Хранителей, где их совершенно не такими описывают. Я вот думаю — а правда ли вы те Хранители, за которых выдаете себя…

— Нет, мы самозванцы. Как бы я хотел так ответить, но один из законов запрещает мне лгать, — пробормотал Дрейк.

— И тем не менее верить всем вашим словам мне что-то не хочется, — сказала Рианон.

— Ну вот. Хотя бы ты переключилась с себя на нас, — заметил колдун. А Дрейку тем временем съязвил: — Ты, конечно, всегда выполняешь все предписания своих законов, да?

И не дожидаясь ответа поднялся из-за стола.

— А сейчас мне пора. Приятно было побеседовать.

С этими словами колдун удалился.

— Я наместник Восьмицвета, я имею право отменять законы и принимать новые! — вдогонку прокричал Дрейк, а затем тихо добавил:

— Только вот существующие законы я все-же продолжаю соблюдать, как бы это ни выглядело со стороны. Просто никто и никогда у меня не спрашивал полного текста закона, — едва слышно закончил он.

Рианон только усмехнулась, оставив сцену между колдуном и хозяином таверны без комментариев.

— Удобное положение. Те законы, что мешают — можно отменить, а соблюдать только такие, какие бы вас устроили… Нет, все же я никогда не пойму вас…

— На самом деле я отменил всего три закона: закон о ненависти к эльфам, закон о сохранении вида и закон о расовой войне. Так что не надо говорить, что я соблюдаю лишь те, что меня устраивают. Оставшиеся законы мне больше мешают, чем помогают, но они необходимы, а вот отмененные как раз принесли благо Урахреста — так что я свой долг Хранителя выполнил.

Для Рианон почти каждый монолог Дрейка изобиловал самыми разными сведениями. Но чего она еще могла ожидать от Хранителя? Они не одну сотню лет жили на Урахреста, и естественно, рассказать им было что.