Раздол туманов. Страницы шотландской гэльской поэзии XVII–XX вв.

Я плачу не над Божьей карой,
      Но над жестокостью врага:
Господь, сынам отвагу д`aруй:
      К Тебе взывает Твой слуга.
Наш победитель – герцог Вильям:
      Иссохнет пусть его рука!
Мы – колоски, мы не осилим
      Презренной мощи сорняка.

О горе! Узурпатор трона,

      Чудовище, Георг Второй,
Не чтя исконного закона,
      Пригнал красномундирный строй,
Страшна не пушка, не бомбарда, —
      Страшны – южане-дикари!
Всевышний! Карла-Эдуарда
      На трон шотландский водвори!

Не отразишь меча тартаном,

      У горцев слишком мало сил.
А к злобным лисам, к англичанам,
      И Сатана благоволил:
Стихии стали им подспорьем;
      Земля промокла, и тотчас
Дожди и вихри по нагорьям
      Пришли, одолевая нас.

Безжалостные сассенахи

      Торжествовали в этот день:
А мы рассеялись во прахе
      Вдали от гор и деревень;
Лишь чародейством, самым черным,
      Нас победила эта рать, —
Мы прячемся по склонам горным,
      Врага не в силах покарать.

Тела, как память роковая:

      Белеют меж альпийских трав.
Их бросили, не отпевая,
      Не спеленав, не закопав.
Кто уцелел – проси защиты
      Когда чужой земли достиг;
Преступны все, кто якобиты
      И всяк мятежен, кто не виг.

Ликует армия чужая,

      Венчает грабежом войну;
Несчастья наши умножая,
      Нас гонят из страны в страну;
Разрушена твердыня Дуна,
      В руинах пыльно и темно;
Все, что сулила нам Фортуна
      Утрачено и сожжено.

Незабываемых видений

      Проходит предо мною строй:
Цветы лесные в день весенний
      Преклонены к земле сырой;
Не вечен миг победы вражьей,
      Но жатву собирает смерть.
Смягчи, Всевышний, души стражей
      И палачей умилосердь.

Я никогда не присмирею

      Пред сей позорною судьбой:
Продажной гадине, Мюррею,
      Проклятье шлю за этот бой;
Он мог служить чертополоху,
      Но стал рабом иных щедрот:
Он предал всю свою эпоху —
      И да взойдет на эшафот.

Есть поражению причины,

      Но можно ли забыть о том,
Что в битве сгинули мужчины
      С мечом в руках и со щитом;
Забвенья нет для этой раны,
      И, если б мысль убить могла,
Сейчас бы торопились враны
      Склевать английские тела.

Увы, печалуюсь недаром

      И в скалах прячусь много дней,
Глядишь, не попадусь рейтарам,
      Что в Кейтнесс привели коней;
Вооруженные вояки
      Наглеющие в суете,
Обнюхивают, как собаки,
      Погосты в вечной мерзлоте.

И разорен, и опозорен

      Тот край, что приютил меня:
Не наберешь и горсти зерен
      Здесь ни овса, ни ячменя;
А если где-то цел курятник —
      Незваный гость в него полез:
Ты победил, английский ратник,
      Ты проклят, как трухлявый лес.

Мы, словно загнанные звери,

      Отодвигая смертный час,
Бежим и прячемся по мере
      Последних сил, что есть у нас,
В нужде, в беде, в упадке духа,
      Таимся под покровом тьмы,
Лишь горестно кричит сипуха
      О том, как проиграли мы.

Псалом Йана Руа