Раздолбаи космоса, или Гений кувалды

Василий и Ромка ошарашенно переглянулись. Чтобы такой взрослый дядя — и не знал общепринятых слов? Василий крякнул и попросту, без выкрутас объяснил Кляпову, о чём идёт речь. Тут на лице Никиты отразился столь неподдельный ужас, что Василий даже вздохнул облегчённо. Стало быть, уберёгся…

— Ну сам смотри, — проникновенно сказал он, беря Никиту за край простынки. — Пугнуть мы его не можем. Потому что надзорки! То есть от нас помощи не жди… — Стиснул простынку в кулаке и тут же бросил, резко раскинув пальцы веером. — Вот убей — не пойму, чего ты его так боишься! Да ничего он тебе не сделает!.. Тебе что, совесть мешает? Так по совести ты ему вообще ни тюбика не должен… Не улетел он… И не улетит. Кто ему там будет прислуживать? Таких дураков дома больше не осталось — ты последний был…

— Чего ты его на фиг не пошлёшь? — с любопытством спросил Никиту Ромка.

— Я пробовал… — безнадёжно вздохнул тот.

— Интеллигент ты хренов! — вспылил Василий. — Как ты пробовал? «Ах, простите…» «Ах, спасибо…» Да за «спасибо» на зоне, знаешь, что делают?.. Ну так, короче! Я тебе сейчас скажу, как послать… Наизусть выучишь, понял? И чтобы слово в слово!.. Телескоп! — рявкнул он, оборачиваясь. — Я т-тебе дам подслушивать! Хвост надеру!..

Услышав про хвост, Телескоп сжался в пушистый комок и вновь отступил, сердито посвечивая глазищами.

— Та-ак… — молвил Василий, сосредотачиваясь. — Значит, скажешь ему…

И медленно, слово за словом выговорил такое, что даже Ромка хмыкнул и поглядел с уважением. Никита оторопело моргал.

— Повтори, — потребовал Василий.

Никита, запинаясь, повторил. Василий заставил затвердить фразу назубок и результатом остался доволен.

— Когда будешь посылать, смотри в глаза, понял? И понаглее, понаглее, не дрожи!..

Никита Кляпов печально поблагодарил за науку и косолапо побрёл дальше — искать подходящий камушек. Василий и Ромка глядели в его сутулую спину, пока не затерялась среди опор.

— Чёрт его знает… — проворчал Василий. — В пробирке его выращивали, что ли?..

— Не пошлёт… — с сожалением молвил Ромка, присаживаясь на приступочек глыбы. — Вот ведь клоун, блин…

— Есть клоуны и покруче, — хмуро и многозначительно изронил Василий.

Ромка медленно повернул голову.

— Не понял, — надменно молвил он.

— Чего не понял-то? — проворчал Василий и, кряхтя, присел рядом. — Давно я с тобой поговорить хотел…

После этих слов Ромкина физиономия вновь стала утомлённой и разочарованной. Василий сидел, упрямо склонив лобастую голову и с преувеличенным вниманием разглядывал сломанный ноготь большого пальца.

— Может, к Пузырьку пойдём? — сердито спросил он.

Ромка поморщился.

— Да чего там у Пузырька делать? Водку жрать?

— Оно иногда и невредно, — буркнул Василий. — Чтобы дурь из башки выбить…

— Это из чьей же?

— Да из твоей!.. — Василий хмуро покосился на Ромку. — Мы ж с тобой вроде как бы уже и не чужие, а, Ром? Я вон тебя в тарелку загнал, потом назад тащил… пока сам не поумнел. По «конуре» опять же вместе шастали, от куклы Маши драли… Думаешь, мне легко теперь смотреть, как ты тут без дела шлёндаешь?..

— Не смотри… — безразлично посоветовал Ромка.

Справа подобрался Телескоп и присел на корточки, стреляя круглыми бойкими зыркалами то на Василия, то на Ромку.

— Ром! — Василий повернулся к собеседнику всем корпусом. — Ну что за сдвиг такой? Камушков не ломаешь, слоняешься… Водку вон уже даже не пьёшь…

— Курить хочу, — сказал Ромка.

Василий моргнул.

— А ты разве дома курил?

Ромка вяло пожал одним плечом.

— Так… Баловался…

— Ну ты даёшь! — только и смог сказать Василий. — Баловался… Я вон всерьёз дымил — и то бросил. А знаешь, как?.. Помолчи, Телескоп… Врач знакомый в морг привёл и показывает: два трупа, причём оба молодые ещё, лет по тридцать каждому… Вот, говорит, смотри. Берёт долото, рубит одному грудную клетку, там лёгкие — чистые, розовенькие! Ну, ясно, некурящий… А потом — другому. Так ты не поверишь — хлопья какие-то чёрные вместо лёгких… И я — всё. В тот же день и завязал…

— А им не всё равно было? — спросил вдруг Ромка.

— Кому?

— Трупам…

— Да ну тебя на хрен! — с досадой сказал Василий. — Распустил ты себя просто, вот что!.. Сачок ты! Самый настоящий сачок!..

— Тьок! Тьок! — возрадовался Телескоп, услышав знакомое слово.

— Тнись! — цыкнул на него Ромка.

Телескоп прижух и опасливо передвинулся поближе к Василию.

— Чего ж ты с ним так грубо-то?.. — упрекнул тот. — Дурак ты — и уши холодные, вот что я тебе скажу! Сам счастья своего не понимаешь!.. Ну вот подумай: кто ты был дома? Да никто. Так, шпана подворотная… А здесь? Специалист, золотые руки… Да хозяева, может быть, таких, как ты, нарочно ищут… Какого тебе ещё рожна надо? От армии открутился, девка тебе досталась — позавидуешь…

— Армия… — недовольно сказал Ромка. — Да что армия? Армия — два года, и на дембель. А тут всю жизнь…

— А «деды» тебя хоть раз метелили? — наливаясь кровью, рявкнул Василий. — Ты что ж, думаешь, в армии служба — мёд? Слушай… — осенило его вдруг. — Может, у тебя с Ликой нелады?