Раздолбай

Переборов уныние и лень, Демьян встал с кровати, нехотя умылся, и приготовил себе яичницу на завтрак. Ему не хотелось есть, но он ел, не хотелось дышать, но он дышал, не хотелось желать Самару, но он желал, и ничего не мог с этим поделать.

Когда в восьмом классе Егор признался ему, что влюбился в Самару, Демьян пошел к ней и они переспали. Они спали и раньше, но в тот день ему хотелось доказать себе самому, что он все еще самый лучший для подруги. А на следующий день он застал ее целующейся с Егором в подъезде на подоконнике. На их месте.

Демьян хотел кричать, материться, и избить Егора, но все изменили слова Самары. Она улыбнулась, виновато прикусив губу, и сказала: «прости, Дёма, сегодня не твой день». С того момента их с Егором жизнь шла по расписанию. Оно было негласным и соответствовало настроению Самары. Поначалу Демьян не хотел мириться с тем, что его девушка спит с его лучшим другом. Ему казалось, что рядом с идеальным отличником она забудет про него, неудачника с длинными патлами. Тогда он ходил с волосами, убранными в хвост – у родителей не было времени им заниматься, сам себя стричь он боялся, а старшему брату было на него плевать. Боязнь острых предметов переросла в фобию и закончилась истерикой в парикмахерской, когда он пришел туда в начале лета, скопив деньги. Ему повезло, что попались понимающие специалисты. Одна отвлекала его, а другая в это время аккуратно стригла. Теперь он стал похож на стильного подростка, но после смерти Егора чувствовал себя дерьмом.

Когда друга не стало, Демьян продолжал видеть его везде: в отражении зеркал, на фотографиях, на улицах, даже когда смотрел на Самару. Егор был лучше него во всем, и даже спрыгнув с крыши остался победителем.

– Если ты собирался вот так по-идиотски уйти, ты должен был взять меня с собой, – сказал Демьян, вглядываясь в собственное отражение.

Ему показалось, что поверх его лица легло лицо друга. Глаза Егора смотрели на него понимающе, как и всегда, а едва заметная улыбка так и подначивала сказать ему какую-нибудь дружескую колкость.

Глава 7. Рома

Рома проснулся в пять утра по будильнику. Потянулся, зевнул и пошел умываться. Он прошел в кухню с закрытыми глазами и наощупь нашел дверцу холодильника.

– Если ты работаешь, то тебе надо хорошо кушать, – сказала бабушка.

От неожиданности он вскрикнул, широко раскрыл глаза и дернулся. Бабушка сделала то же самое, приложив руку к груди.

– Ромочка, ты чего?

– Прости, я забыл, что здесь есть кто-то кроме меня, – Лисов виновато засмеялся. Он пригладил волосы и сел на стул. – А ты чего так рано встала?

– Так для меня это обычное утро, внучок, – улыбнулась Ольга Никитична. – Твой дедушка еще спит, он обычно встает в шесть. Ко скольким часам тебе нужно на работу?

– К половине седьмого.

– Хорошо! – бабушка положила ему на тарелку гренки с яйцом и улыбнулась. – Значит, у нас есть время посекретничать.

Она подала внуку вилку и нож, сама села напротив.

– А ты почему не ешь? – спросил Рома.

– Попозже поем, сейчас я голодна от любопытства!

– Ладно, спрашивай, чего ты там хотела узнать, – улыбнулся он, откусывая большой кусок жареного хлеба.

– Расскажи мне о Сонечке. Такая милая девочка, ты с ней небось встречаешься?

Вдохнув слюну, Рома подавился и закашлялся. Он прикрыл рот рукой, чтобы еда не вылетела на бабушку, его глаза заслезились. Ольга Никитична со сноровкой налила ему стакан воды и протянула. Откашлявшись, Лисов слезливо взглянул на нее.

– Зачем такие вопросы с утра задаешь? – спросил он сиплым голосом.

– Ты от меня так просто не избавишься! – пригрозила бабушка, улыбаясь. – Ну же, расскажи! Я же видела, как ты на нее смотрел!

Рома провел крупной ладонью по шее, отвел взгляд.

– Неужели так заметно? – тихо спросил он.

– Еще как!

Он вздохнул и положил вилку на тарелку.

– Что-то аппетит пропал, ба. Пойду на работу.

– Ну уж нет, молодой человек! – Ольга Никитична поймала его за руку. – Если так не хочешь делиться со мной секретами, то хотя бы поешь. Физическая работа сильно изматывает.

– Ты права. Просто…я пока не готов говорить об этом, – ответил Рома, спрятав глаза и ковыряясь вилкой в подмокших от масла хлебцах.

– Понимаю. Но знай, если у тебя будут вопросы о взаимоотношениях полов, я всегда с радостью помогу тебе, – бабушка подмигнула ему.

Лисов слабо улыбнулся. Про то, что происходит между парнем и девушкой, он знал еще с тех пор, как Лёня притащил ему порнофильм на диске. Они тогда смотрели его во все глаза и не могли поверить, что сами когда-нибудь будут заниматься сексом.

С Соней же все было иначе: Рома понимал, что она не смотрит на него, как на парня, и не лез к ней, чтобы не оттолкнуть. Потерять дружбу с ней для него было равносильно смерти.

Поцеловав бабушку в щеку, Рома махнул ей рукой и вышел. Августовское утро встретило его бодрящей прохладой. Он поежился, застегнул спортивную куртку у горла, и пошел к магазину. Обычно он доходил до него за пятнадцать минут, поэтому никуда не торопился.