Раздробленный свет

— И я не думаю, что на этот раз можно остаться в живых, — добавляет Тарвер. Его голос звучит немного пугающе для меня — он как бы утверждает, что выжить не удастся и это вариант подходит для него, если он того стоит. — Не знаю, было ли у нас двоих что-то, чтобы рассеять энергию, или связь Лили с ними защитила меня.

Санджана моргает, потом качает головой.

— Это всего лишь теория. Я работаю вслепую, без сети. Я могу работать над проектом только косвенно, поэтому мои знания ограничены.

— Но ты что-то придумала, — настаивает Тарвер. — Я узнаю этот взгляд.

Санджана медленно выдыхает.

— Ну… эти существа… шепоты. Им здесь не место. Они принадлежат своей Вселенной, которую мы называем гиперпространством. Точно так же, как требуется огромное количество энергии, чтобы корабль прошел через гиперпространство для путешествия между звездными системами, требуется огромное количество энергии, чтобы удержать шепоты здесь. Их постоянно тянет обратно в их собственную Вселенную, но механизм разлома… вы же видели его, верно? Он выглядит точно как гиперпространственный двигатель: гигантское кольцо, светящееся синим, когда он включен. — Она замолкает, глядя на рассеянные по кругу кивки. — Их удерживает здесь, на нашей стороне, механизм разлома. Он создает крошечный разрыв в ткани, разделяющей наши миры, и держит их внутри. Это очень сложный, тонкий баланс, управляемый самыми сложными программами, которые когда-либо были написаны. Но теоретически, если бы кто-то мог переписать программу, чтобы открыть разлом чуть шире, силы, притягивающие их, могли бы затянуть шепот обратно через разлом в его собственный мир. Оставив Лили, физически, позади.

— Физически? — голос Тарвера слегка дрожит. — А как насчет ума? Что насчет нее, ее мыслей и воспоминаний?

Санджана потирает висок, явно встревоженная.

— Понятия не имею. Она может быть в порядке.

— Так и будет, — бормочет Тарвер. — Если кто и может выжить, так это она. Ты можешь это сделать? Перепрограммировать разлом, чтобы отправить его обратно?

Санджана качает головой, ее глаза немного расширяются.

— Тарвер… я не программист. Я имею дело с теорией, физикой и создание чего-то подобного выходит за пределы моего опыта. У Лару есть команда из пятнадцати лучших программистов Галактики, постоянно работающих над настройкой и усовершенствованием этой машины. Я получила распечатки некоторых фрагментов программы, прежде чем сбежала, но мне понадобятся годы, чтобы понять, что я читаю. Это… это просто теория.

Взгляд Тарвера, теперь затравленный, остается прикованным к лицу Санджаны. София та, кто начинает говорить, и хотя она обращается ко всем, ее глаза смотрят на меня.

— Так случилось, что с нами один из лучших программистов в Галактике. Доктор Рао, познакомьтесь с Червонным Валетом.

Я чувствую, как все взгляды устремляются на меня, но я все еще смотрю на Софию, пытаясь прочесть то немногое, что вижу на ее лице в размывающемся красном свете сигнального огня. То ли в ее голосе слышится горечь, когда она произносит мой никнейм, то ли то же предательство, то же отвращение преследует ее глаза, когда она смотрит на меня, я не могу сказать. Я не уверен, что даже она знает.

— Ты можешь это сделать? — Внимание Тарвера теперь полностью переключилось на меня и ощущается как двухтонный вес… теперь я понимаю, почему Санджана так колебалась.

— Не знаю, — честно отвечаю я. — Мне придется изучить эти распечатки, распознать язык. — Возможно, смогу. У меня нет моего снаряжения, у меня почти ничего нет. Без него шансов не много.

Лицо Тарвера меняется, мышцы челюсти напрягаются. В нем появляется новая энергия, когда он тянется к сумке Санджаны. Не уверен, что он вообще расслышал эти слова. Он ищет распечатки, которые объяснят мне, что, черт возьми, я должен сделать. Несмотря на вновь обретенную надежду Тарвера, Санджана, кажется, не убеждена. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но останавливается в нерешительности.

София снова нарушает тишину, распознавая дискомфорт Санджаны, как неоновую вывеску.

— Что еще? — мягко спрашивает она ученую. — Просто скажите нам.

Санджана сглатывает.

— Я… я думаю, это плохая идея.

Это ставит Тарвера в тупик.

— Почему?

Санджана делает глубокий вдох.

— Послушай, Тарвер… я знаю, что это невозможно. Боже, если бы там была Элли, если бы это была та, кого я люблю, я бы сделала все, чтобы спасти ее. Я просто…

— Скажи мне. — Надежда Тарвера угасает, как угасает пламя, и он ждет, когда его снова зажгут.

— Этого баланса, энергии, необходимой для удержания разрыва достаточно, чтобы удержать их, но недостаточно, чтобы освободить их… вы не можете себе представить, насколько это деликатно. Изменение этого баланса может освободить Лили. Да. Но это также может дать Лили доступ к бесконечной силе, сделать ее непобедимой, неудержимой. Это может привязать ее к существу навсегда. Они будут безвозвратно слиты. Не стало бы ничего, что она бы не могла сделать. Она сможет нанести любой вред. И это не худший сценарий.