Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой

Я связался с моим знакомым – директором компьютерного павильона ВДНХ Эрнестом Жарковым, интересным и инициативным человеком. Ему удалось собрать в своем павильоне группу советских компьютерщиков и организовать обслуживание больших компьютеров «Hewlett-Packard». Нечто подобное Э. Жарков уже пытался организовать с французской фирмой «BULL», но у этой фирмы был совершенно колониальный подход – фирма хотела контролировать в совместном предприятии все. «Быстро давай сюда своего американца», – сказал мне Жарков.

Итак, в понедельник мы с Джо Ричи отправились на ВДНХ, в компьютерный павильон. Как только мы подъехали к павильону, оттуда вышли высокие французы, изысканно одетые, с дорогими кожаными дипломатами. Но вид они имели недовольный. За ними вышел сам Эрнест Жарков – небольшого роста, в джинсах, клетчатой рубашке, с волосами, стоявшими дыбом, и красный как рак – он был сердит. Ричи был одет ему под стать. Я представил хозяина и гостя друг другу. Жарков показал нам конференц-зал с большим круглым столом, за которым только что сидели французы. Разумеется, переводить переговоры пришлось мне. Через пять минут собеседники подали друг другу руки, договорившись о создании совместного предприятия.

Ричи продемонстрировал свою незаурядность тем, что молниеносно достал чековую книжку, выписал чек и отдал его своему новому партнеру со словами: «Это покроет первые затраты на нашу корпорацию». Оказалось, что чек был на миллион долларов. Так начало свою жизнь совместное предприятие «Диалог», существующее и поныне. Полагаю, что подобная сделка произошла в России впервые за постсоветские годы. Жарков принял ее как должное.

Далее, сев за стол, мы начали планировать нашу деятельность. Эрнест сказал: «Надо создать правление, в котором будут представлены все организации и учреждения, которые имеют интерес к производству персональных компьютеров. Если мы кого-то не включим, он непременно станет нашим врагом. Надо таких нейтрализовать». Так Жарков начал выбирать членов будущего правления.

Тут же был создан учредительный комитет, куда вошли представители двух институтов Академии наук СССР – Института космических исследований и Института математической экономики, представитель физико-математического факультета МГУ (впоследствии мы создали там целую школу для обучения внедрению персональных компьютеров), представитель Министерства автомобилестроения и представитель КАМАЗа.

Генеральный директор КАМАЗа Николай Бех оказал компании огромную материальную помощь и рекомендовал своего заместителя по автоматизации Петра Зрелова в качестве ее генерального директора. Меня назначили почетным вице-президентом, но фактически я стал советником гендиректора «Диалога» Зрелова и президента фирмы Ричи. С помощью П. Зрелова, оказавшегося достойным своего места, мы смогли организовать успешную компьютерную фирму, которая быстро расширилась до того, что в 1992 году, помимо московской штаб-квартиры, имела 110 филиалов в различных сферах деятельности по всему Советскому Союзу, включая СП «Диалог», «Диалог-банк», архитектурные проекты, объекты недвижимости и т. д., а также пять тысяч сотрудников. Помимо этого, у «Диалога» были офисы в Праге, Лондоне и на территории предприятия Ричи в Чикаго.

В течение двух лет СП «Диалог» было эксклюзивным дистрибьютором в СССР продуктов компании «Майкрософт», а также других продуктов, основанных на западных технологиях. Вслед за «Диалогом» Дж Ричи создал еще одно совместное предприятие в Минске – «Саммит системз» – для производства персональных компьютеров и их распространения через сеть «Диалога». Машины были вполне приличного качества и сыграли свою роль в компьютеризации офисного пространства в СССР.

Используя персональные компьютеры, Ричи организовал сеть торговых предприятий с круглосуточным графиком работы при всех продуктовых биржах мира.

Он сам был математиком с философским уклоном и считал, что его успехи зависят от правильного применения обеих этих дисциплин в сочетании с христианским отношением к окружающим. Личные доходы Ричи в это время составляли примерно 20 млн долл. в год. Большую их часть он тратил на благотворительные проекты. Кстати, одним из этих благотворительных проектов Ричи стала помощь лично мне, когда в 1988 году у меня случился инфаркт миокарда. Джо посадил меня в самолет и облетел несколько американских городов в поисках подходящего госпиталя и, главное, лучшего из кардиохирургов, который мог бы меня прооперировать. В итоге мы остановились на клинике в Канзас-сити, где мне и сделали операцию. Шунтирование (т. е. операцию на открытом сердце) я делать не захотел, и мне поставили в этой клинике мои первые стенты. И за подготовку к операции, и за само стентирование, и за мою постоперационную реабилитацию заплатил Ричи, который не хотел слышать в этой связи никаких возражений. Время показало, что клиника и хирург были выбраны совершенно правильно: стенты служат мне до сих пор. (Потом мне делали стентирование еще дважды – в Институте Бакулева в Москве и в Афинах.)