Раздвоение личности

Когда Вероника с Виталиком подали заявление в ЗАГС, им выдали кучу талонов в магазин “Для новобрачных” — на туфли и платье для невесты, на туфли и костюм для жениха, и еще отдельные — на парфюмерию и мелочи вроде колготок, на постельное белье, то есть на сколько-то простыней, наволочек и пододеяльников. Действительно, не спать же новобрачным на голом матрасе, в самом деле! Да, смешно…

Вероника веселилась, когда рассказывала, что, придя в салон, обнаружила там только наволочки с пододеяльниками и турецкий одеколон в граненых литровых бутылках. Ей посоветовали подойти через неделю — что-то должны были завезти. Так, если регулярно наведываться, за положенный месяц можно было отоварить все талоны. Или почти все.

Вероника могла позволить себе веселье. Платье ей сшили в ателье “Люкс” — будущая свекровь устроила, умопомрачительные белые туфли, югославские, где-то купил жених, белье и прочие мелочи тоже приобрели у каких-то спекулянтов. Еще мама, оказывается, загодя, “при социализме”, приобрела дочкам “приданое”, так что дома на антресолях уже лежали стопки постельного белья, скатертей, полотенец, посуда и наборы кастрюль, и даже мельхиоровые ложки с позолотой. Но все равно, пришлось побегать, покупая в последний момент втридорога всякую всячину, да и свадьба готовилась немаленькая. Деньги пришлось занимать у родственников и знакомых — не хотелось ударить в грязь лицом перед новой родней.

За несколько дней до свадьбы Регина сообщила, что пригласит Ваню Дымова. Что было! Вероника вначале растерялась, потом пожала плечами и заявила:

— Этот нахал на все готов, чтобы попасть ко мне на свадьбу? Даже за тобой таскаться? Я же ему понятно объяснила — пусть катится на все четыре стороны!

Вот тогда Регина чуть ли не впервые в жизни на Веронику обиделась. Ни на шутку. Действительно, всю жизнь не обижалась, слишком привыкла, что та маленькая, глупенькая еще, ей надо помогать, ее надо опекать, а обижаться на нее незачем — она же маленькая. Мама не могла нарадоваться — ее девочки растут такими дружными! Ни ссор, ни драк, боже упаси. О том, что они, ее дочки, не дружили никогда, мама, наверное, до сих пор не поняла.

Итак, слово за слово, они договорились до того, что ноги Регины не будет на сестрицыной свадьбе, и вообще, сама Вероника может катиться в любую из этих самых четырех сторон. Мама, между прочим, была на стороне сестры. Приглашать на свадьбу Вероники человека, с которым та когда-то встречалась и теперь не хочет видеть? Но это же нехорошо! Не приходить Регине на свадьбу? Это тоже нехорошо! Ни в какие ворота! Регина — единственная сестра!

А Регина никак не могла взять в толк, почему — нехорошо? Почему на этом сборище, на девять десятых состоящем из незнакомых людей, она должна быть одна? Потому что родители в данном случае не в счет, и дядьки-тетки тоже. Она будет одна. С какой стати вообще кто-то считает, что Ваня желает попасть на эту свадьбу из-за Вероники? Глупость какая-то. И обидно, между прочим. Почему бы ни предположить на минутку, что Ваня давным-давно забыл думать про Веронику, а вот Регина для него что-то значит?

Ах, Вероника не забыла? Но это — ее проблемы! И потом, что же он такого натворил тогда, что она бесится даже спустя два года? Вероника не отвечала.

Ах, Регина должна деликатно обращаться с сестрой в такой важный для нее день, щадить ее чувства? В принципе, конечно! Но почему бы сестре ни начать, наконец, деликатно обращаться с ней, с Региной? Она выходит замуж, вот и пусть смотрит на своего жениха, а не на чужих. Да, да, вот именно! Регина выйдет за Ваню замуж!

— Ну и дура! — крикнула Вероника из соседней комнаты, — Он же дубина! Лопух! Он никогда карьеру не сделает! Вот Виталик — сделает. Потому что он Ведерников, понимаешь?! Будешь у меня всю жизнь деньги занимать?!

Мама взмолилась — девочки, не надо, что вы, девочки! И все твердила, что это — нехорошо. Вот нехорошо, и все! А что нехорошо, собственно?

— Он в меня тогда втрескался по уши, понимаешь? — кричала Вероника. — Ты для него — моя сестра, и все! Заместительница! У тебя есть гордость?!

Гордость у Регины была. Все волновались, кричали, и никто никого не хотел понимать. Наконец Регина заявила, что ни на какой свадьбе ее, конечно, не будет, и вообще, она свою сестру знать не желает, и ушла, хлопнув дверью. Впервые в жизни.

Закончилось все, как ни странно, мирно. Ваню, которому Регина ничего про эти волнения не сказала, срочно послали в какую-то командировку почти на месяц. А Регина на свадьбу пошла, потому что, конечно, иначе — нехорошо. Все родственники, даже дальние, в кои веки собрались, и устраивать показательные ссоры было ни к чему, да и платье новое, опять же, уже сшили. Но отношения с сестрой тогда у нее разладились надолго. Навсегда, можно сказать.