Разгадай мою смерть

— Несколько часов я прождал за воротами. Шел сильный снег, помнишь? А я промерз еще раньше, когда сидел на ступеньках, — продолжал Саймон. — Потом ты вышла вместе с теткой из полиции. Приехал фургончик с тонированными стеклами. Мне ничего не сказали, я ведь не родственник.

Слезы катились по щекам Саймона, он их не утирал. Этот самовлюбленный эгоист вызывал у меня отвращение, как и его «творчество».

— Вечером я увидел сюжет в новостях. Короткий, не больше двух минут, о молодой женщине, чей труп обнаружили в туалете Гайд-парка. Показали фото со студенческого билета. Так я узнал, что Тесс мертва.

Когда Саймон принялся сморкаться и вытирать слезы, я решила, что нужный момент настал.

— Так все-таки почему она просила тебя о встрече?

— Тесс сказала, что боится и что ей нужна моя помощь.

Как я и предполагала, способ со слезами оказался действенным. Я знала о нем еще с тех пор, когда в первую ночь в школьном дортуаре разрыдалась перед воспитательницей и призналась, что скучаю вовсе не по дому и маме, а по отцу.

— Она говорила, чего боится? — спросила я.

Саймон покачал головой, а я вдруг опять усомнилась в его искренности. Были его слезы настоящими или теми самыми крокодиловыми, слезами коварства и лицемерия?

— Почему из всех друзей Тесс выбрала именно тебя, Саймон, а не кого-то другого?

Слезы высохли, момент откровенности закончился.

— Мы были очень близки.

Наверное, Саймон заметил мое скептическое выражение, потому что в его голосе зазвенела обида.

— Тебе хорошо, ты — сестра и имеешь полное право скорбеть. Всем понятно, что твое сердце разрывается от горя. А мне нельзя даже назвать Тесс своей девушкой!

— Она не звонила тебе, так? — спросила я.

Саймон молчал.

— Тесс никогда бы не стала играть твоими чувствами.

Саймон хотел прикурить самокрутку, но руки у него дрожали, и зажигалка не срабатывала.

— Как все произошло на самом деле?

— Я звонил ей миллион раз. Либо нарывался на автоответчик, либо телефон был занят. Но в тот раз она сняла трубку. Сказала, что ей нужно уйти из дома. Я предложил встретиться в парке, она согласилась. Я вправду хотел повести Тесс в галерею, не знал, что она закрыта. Когда мы встретились, Тесс спросила, нельзя ли ей пожить у меня. Хотела, чтобы кто-то был с ней рядом все двадцать четыре часа, семь дней в неделю. — Он сердито умолк. — Мол, я — единственный студент в колледже, который не подрабатывает по вечерам.

— Двадцать четыре часа, семь дней в неделю?

— Ну, круглосуточно. Не помню, как она выразилась. Черт, разве это важно?

Да, важно, потому что твоя фраза подтверждала подлинность слов Саймона.

— Тесс чего-то боялась и обратилась ко мне за помощью, потому что я был ей удобен.

— Так почему же ты бросил ее?

Саймон вздрогнул:

— Что?

— Если Тесс хотела пожить у тебя, почему ты ей не позволил?

Зажигалка наконец вспыхнула; Саймон сделал глубокую затяжку.

— В общем, я признался Тесс в любви. Сказал, что не могу жить без нее, и все такое.

— Ты приставал к ней?

— Все было не так.

— А она тебе отказала?

— Наотрез. И окончательно добила, заявив, что на этот раз вряд ли сможет с чистым сердцем предложить мне остаться друзьями.

Непомерно раздутое «я» этого паршивца, словно огромная воронка, поглотило все остальные чувства — доброту, сопереживание тебе, твоей беде, — превратив в несчастную жертву его самого, однако мой гнев оказался больше, чем эго Саймона.

— Тесс обратилась к тебе в трудную минуту, а ты хотел воспользоваться ситуацией!

— Наоборот, это она хотела воспользоваться мной.

— Она все равно собиралась остаться у тебя?

Саймон не ответил, но я предугадала его ответ.

— Только безо всяких условий?

Он по-прежнему молчал.

— И ты не разрешил.

— А что, надо было позволить ей унизить меня как мужчину?

Я онемела, пораженная степенью его эгоизма. Саймон решил, будто я чего-то недопоняла.

— Она хотела быть со мной только потому, что тряслась от страха точно безумная, — объяснил он. — Думаешь, приятно, когда с тобой так обходятся?

— Тряслась от страха?

— Ладно, скажем, просто боялась.

— Сперва ты говорил, что Тесс была напугана, теперь оказывается, она «тряслась от страха точно безумная».

— Короче, ей мерещилось, что какой-то человек преследует ее и пришел за ней в парк.

Я заставила себя произнести ровным тоном:

— Тесс сказала, что это за человек?

— Нет. Я обошел все вокруг, даже поискал в кустах — только зря влез в сугроб и наткнулся на мерзлые собачьи какашки. Никого.

— Ты должен пойти в полицию и поговорить с детективом, сержантом Финборо. Участок находится в Ноттинг-Хилле, я дам тебе номер телефона.

— Какой смысл? Тесс покончила жизнь самоубийством, так даже по телевизору сказали.

— Но ты же был там, тебе известно больше, чем телевизионщикам! — Я уговаривала Саймона, точно ребенка, пытаясь скрыть свое отчаяние. — Она говорила тебе о преследователе. Ты знаешь, что Тесс действительно боялась.

— Скорее всего это был параноидный бред. Я слышал, на почве послеродового психоза женщины полностью съезжают с катушек.

— Где ты это слышал?

— Кажется, по телику.