Разгадай Москву. Десять исторических экскурсий по российской столице

Качество мутной московской воды оставляло желать лучшего еще и из-за плохих геологических условий – глинистой почвы, а также антисанитарии. Испокон веку все отходы сливали в реки и водоемы (дабы не тратиться на золотарей), потому и столько было так называемых поганых прудов, то есть дурно пахнущих, наполненных нечистотами. Одни Чистые пруды чего стоят – их нынешнее название возникло гораздо позже, чем чистая вода пришла в Москву. Москва-река (которую никак не назовешь полноводной) и ее многочисленные притоки Яуза, Неглинка, Жабинка, Черногрязка, Нищенка вроде под боком, а воду из них пить опасно. Потому в поисках песчаного слоя колодцы рыли глубокие, но даже это не гарантировало хорошее качество воды. Разносили воду и продавали по домам водоносы с бочонками. Бедняки в зимнее время пили талую воду, народ побогаче употреблял воду из частных колодцев (один из таких был вырыт на Трех горах), что давало неплохой доход – 10 рублей за годовой абонемент на получение воды. Это было дорого, а ведь когда-то в Москве насчитывалось до 5000 (!) колодцев, однако в итоге к концу XVIII века число пригодных для питья можно было пересчитать по пальцам, кроме Трехгорного это еще Адроньевский и Преображенский.

Екатерина II. Художник В. Эриксен, 1760. Фрагмент

Именно 1779-й считается годом начала строительства полноценного московского водопровода. 28 июля того года императрица Екатерина II поручила «генерал-поручику Бауэру произвесть в действо водяные работы для пользы престольного нашего города Москвы».

Действо должно было производиться по проекту военного инженера Фридриха Вильгельма Бауэра и называлось Мытищинский самотечный водопровод. По нему вода должна была поступать с возвышенности, от ключевых источников села Большие Мытищи, из подрусловых вод Яузы. Мытищинская вода издавна славилась своей чистотой и вкусностью, вследствие чего чаепитие в Мытищах стало знаменитым и запечатлено на картинах русских художников. Мытищинские ключи, как гласит старинная легенда, забили благодаря чуду – ровно на том месте, куда однажды ударила во время страшной грозы молния, о чем написал Николай Языков:

Отобедав сытной пищей,

Град Москва, водою нищий,

Знойной жаждой был томим.

Боги сжалились над ним:

Над долиной, где Мытищи,

Смеркла неба синева;

Вдруг удар громовой тучи

Грянул в дол, – и ключ кипучий

Покатился… Пей, Москва!

Не только в Китае, но и в России употребление чая приобрело характер церемонии. Певец русской охоты Николай Николаевич Воронцов-Вельяминов так описывал легендарное чаепитие в 1858 году: «На пятнадцатой версте от Крестов-ской заставы на Троицком (Ярославском) шоссе стоит многим знакомое село Большие Мытищи. Почти все богомольцы, едущие и идущие в Сергиевскую Лавру, останавливаются там, чтобы напиться чрезвычайно вкусного чаю или необыкновенно чистой и свежей воды. Известно, что Мытищи снабжают водой все Московские фонтаны посредством знаменитого водопровода, на месте же эта вода имеет особенно приятный вкус и ничем не заменимую свежесть. Шумно и весело живут в Мытищах. Экипажи и пешеходы беспрестанно встречаются или обгоняют друг друга. То едет тяжелый длинный тарантас, нагруженный огромною семьею московского торговца, то лихая почтовая тройка мчит бульварного франтика, то извозчичья четвероместная карета пробирается маленькой рысью, и из окон ее выглядывают головки в беленьких гладких чепчиках, то идет мастеровой, держа на палке через плечо свое платье – много, много едут и идут, и все они за мостом, на середине села подвергаются истинному нападению. Нападение это не страшно, но оригинально. Завидя издали приближающийся экипаж, десяток или два деревенских девушек стремглав к нему бросаются и наперерыв зовут откушать чаю.

“Ко мне, барин… к нам, сударыня… вот мой столик под березками… откушайте чайку…” Эти слова, мешаясь меж собою и часто сопровождаемые легкими толчками и потягиванием за платье, совершенно сбивают с толку проезжего. Иногда даже против желания вылезает он из экипажа и, окруженный толпою этих девушек, идет к какому-нибудь столу. Тут его сажают на лавочку и заставляют пить чай, в чем он после и не раскаивается, потому что, повторяю, чай в Мытищах необыкновенно хорош, а русский человек чаек любит. Сцены эти повторяются беспрестанно и бывают презабавные».

Чаепитие в Мытищах, близ Москвы. Художник В. Перов, 1862. Фрагмент